Метафизика искусства в ранних рассказах И. А. Ефремова Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 821.161.1-321.9.01

Е. А. Московкина Метафизика искусства в ранних рассказах И. А. Ефремова

Предпринята попытка осмысления значения искусства через литературный опыт И. А. Ефремова. Феномен Ефремова в современной культуре не исчерпывается литературным наследием фантаста. Ученый, философ, футуролог, Ефремов отличался чрезвычайной восприимчивостью к искусству как чувственно-духовному базису для развития гуманистической мысли, сопряженной с эволюцией науки, техническими достижениями, поиском идеи совершенства и целесообразности. Вероятно, поэтому тема искусства как семиотический модуль или экфрастический элемент приобретает в творчестве Ефремова черты метатекста, позволяющего соотнести принципиально разные мировоззренческие парадигмы, вплести идею тайны (невыразимого и непознаваемого) Ефремова-эстета в победный гимн достижениям науки и техники Ефремова-эволюциониста и футуролога. Художественный опыт раннего Ефремова содержит имплицитный, погруженный в семиотическое пространство текста материал для теоретизирования в области природы искусства – его технических, мифопоэтических, психологических, эпистемологических, символических оснований.

Ключевые слова: фантастика, эстетика, метатекст, поэтика, И. Ефремов, экфрасис, текст, символ, образ

Evgeniya A. Moskovkina Metaphysics of art in early stories by I. Efremov

An attempt to comprehend the value of art through the literary experience of I. Efremov is made. The phenomenon of Efremov in modern culture is not limited to the literary heritage of the writer. Scientist, philosopher, futurologist, Efremov was extremely receptive to art. He believed that art is a sensual-spiritual basis for the development of humanistic thought associated with the evolution of science, technical achievements, searching for the idea of perfection. Therefore, the theme of art as a semiotic module or ekphrasis performs the function of metatext in Efremov’s work. Efremov-esthete brings the idea of mystery (miracle) to the victorious anthem of the achievements of science and technology of Efremov-evolutionist and futurologist. The artistic experience of the early Efremov contains implicit, immersed in the semiotic space of the text, material for theorizing in the nature of art – its technical, mythopoetic, psychological, epistemological, symbolic grounds.

Keywords: fiction, aesthetics, metatext, poetics, I. Efremov, ekphrasis, text, symbol, image DOI 10.30725/2619-0303-2018-3-48-52

Литературный опыт И. А. Ефремова традиционно рассматривается в контексте научных открытий, гипотез, прогнозов выдающегося ученого, отличающегося необыкновенным кругозором, феноменальной интуицией, многогранностью научных интересов. Дискурс фантастического позволяет писателю объединять обширные сведения из области естествознания и точных наук, носящие просветительский характер, с антипросветительскими концепциями философских и эзотерических учений, с их трансцендентальной установкой на принципиально непознаваемое. Ефремов с одинаковым энтузиазмом черпает метафизический инструментарий в христианстве и язычестве, космизме и материализме, эзотерике и натурфилософии.

Такая многослойность или философско-идеологическое многоязычие произведений Ефремова вполне закономерно для фантастики. Однако особенностью творческой манеры писателя является так называемая «реалистическая фантастика» [1], оставшаяся за пределами

исследований Р. Лахманн, Ц. Тодорова и других теоретиков фантастического [2; 3]. На излете соцреализма в пределах определенных конъюнктурных установок фантазия автора сдерживается некоторыми идеологическими барьерами. Между тем Ефремову удалось найти семиотический механизм, позволяющий воплотить в текст целый ряд мировоззренческих концептов. Мощным фактором, синтезирующим все аспекты человеческой культуры в синхронном и диахронном разрезе, является для Ефремова поиск идеи совершенства, которая станет для писателя своеобразным культурным кодом, преодолевающим границы между наукой, философией, религией, творчеством.

Оптимальным средством выражения идеи совершенства видится Ефремову ее эстетический аспект, репрезентируемый в искусстве [4; 5]. Вероятно, поэтому экфрастический элемент приобретает в творчестве Ефремова черты метатекста, позволяющего соотнести принципиально разные мировоззренческие парадигмы, вплести

идею тайны (невыразимого и непознаваемого) Ефремова-эстета в победный гимн достижениям науки и техники Ефремова-эволюциониста и футуролога.

Уже на раннем этапе творчества Ефремова в рассказах 1940-х гг. тема искусства прямо или косвенно коррелирует с проблематизацией научных открытий, феноменологией «встреч», расширяющих научный опыт человечества, эпистемологией мифа.

В одном из первых рассказов Ефремова «Встреча над Тускаророй» (1942-1943) ключ к разгадке тайны капитана Джессельтона (по версии старпома Елисеева, по воле случая причастного к важному научному открытию) кроется в песне «кабацкой певички» Анны Джессельтон. Писатель использует фольклорный прием, когда песня или музыка становится магический каналом, соединяющим героев с потусторонним миром, миром предков, миром мертвых.

Анна Джессельтон – певица, которой известна тайна «живой воды», чудесным образом добытая героем рассказа из морской пучины, одновременно носит имя погибшего капитана (Эфраим Джессельтон) и имя затонувшего корабля («Святая Анна»). Тема фантома из прошлого поддерживается образами музыкальных произведений выдающихся композиторов: «искусная скрипка донесла с эстрады нежные звуки Брамса» [6, с. 35]; «скрипка снова запела, на этот раз цыганские напевы Сарасате» [6, с. 36], говорящие, как судит герой рассказа, «о стремлении вдаль, печали расставания, о неясной тоске по непонятному…» [6, с. 36].

Музыкальный мотив станет экфрастическим резонансом [7; 8] еще одного произведения из первого сборника Ефремова – «Бухта радужных струй» (1944). Счастливая встреча биолога Кондрашева, занимающегося проблемой целебных свойств «эйзенгартии» («дерева жизни»), и летчика Сергиевского, вновь открывшего реликтовое растение, происходит в филармонии буквально на фоне «Березки» П. И. Чайковского, наводящей профессора на размышления о «неотвратимой безудержности знания, которое все шире и дальше распространяется по бескрайним равнинам неизвестного» [6, с. 319].

Печальной песне таинственной незнакомки о находке капитана Джессельтона у острова Тайн в рассказе «Встреча над Тускаророй» предшествует танец «с прищелкиваньем каблучков и повторением каких-то задорных куплетов» «в довольно откровенном костюме» [6, с. 36]. Этот танец – один из мотивов, обнаруживающий интертекстуальную связь между рассказами «Встреча над Тускаророй» и «Катти Сарк» (19421943), объединенными темой мистической

«встречи», соперничества и гибели кораблей. Оба рассказа подчеркнуто нефутуристичны, явно отступают от идеи эволюции, обращены к романтизированному прошлому.

Легкий танец Энн Джессельтон перекликается с динамичной сценой другого экфра-стического элемента, воспроизведенного в рассказе «Катти Сарк», – описанием картины неизвестного художника, изображающей «молодую ведьму из поэмы Бернса – Нэн Короткую Рубашку», в которой мастеру удалось «отразить ненавязчивую порочность, напоминавшую, что эта красивая <…> девушка, <…> все же. ведьма!» [6, с. 142]. Образ Нэн станет эмоциональным толчком, незабываемым впечатлением, шагом к воплощению мечты, иными словами – поэтическим поводом для создания прекрасного парусника.

Созвучие имен Анн / Нэн / Джэн в рассказах «Встреча над Тускаророй» и «Катти Сарк», конечно же, неслучайно: автореминисцентные переклички и оппозиции ключевых образов и символов объединяют эти два рассказа в единую семиотическую парадигму – «непотопляемая» «Катти Сарк» / перевернутая «Святая Анна»; Энн / Нэн; святая / ведьма (эти соответствия определены в диссертационной работе Е. А. Мызниковой [9, с. 141]). Игра контрастов, повторов и отражений в контексте разнообразных видов искусства подчеркивает амбивалентную природу последнего.

Если в рассказе «Катти Сарк» упоминается картина неизвестного художника, прототип которой сложно определить, в рассказе «Озеро Горных Духов» (1942-1943) возникает «миметический экфрасис» [10, с. 47] – образ подлинного произведения искусства: одноименная картина алтайского художника Г. И. Гуркина. В рассказе названы и другие полотна Гуркина, выходца из алтайского рода Чорос (имя рода Гуркин впоследствии присоединит к фамилии – Чорос-Гур-кин), прототипа художника Чоросова: «Корона Катуни», «Хан-Алтай».

Описание картины в рассказе Ефремова -не просто лирическое отступление или поэтический декорум, но способ выведения центрального героя произведения – таинственного озера Дены-Дерь: «От всей картины веяло <…> отрешенностью и холодной, сверкающей чистотой <…> Я долго стоял, всматриваясь в подлинное лицо алтайских белков, удивляясь тонкой наблюдательности народа, давшего озеру имя „Дены-Дерь” – „Озеро Горных Духов”» [6, с. 67].

Фабула рассказа Ефремова, углубленная за счет экфрастического метатекста, усложняется посредством архетипического мотива нарушения табу – непременного ритуального аспекта инициа-

ции, проживаемого в творчестве. Герои рассказа не ограничиваются запретным посещением «рокового места», но намерены приобщиться к тайному знанию, связанному с озером Горных Духов.

Геолог указывает художнику на необъяснимое, с его точки зрения, колористическое решение пейзажа, художник, в свою очередь, как один из хранителей тайны Дены-Дерь пресекает всякие попытки рационального проникновения в пространство иррационального «Не понимаю, – показал я на синевато-зеленые столбы. И не старайтесь, – усмехнулся Чоросов. Вы природу хорошо знаете и любите, но не верите ей» [6, с. 67]. Запрет на понимание указывает путь научного поиска через интуицию. По мысли Ефремова, мифологическое мироощущение в проекции на произведение искусства является художественным способом трансляции как эстетического чувства, так и трансцендентального опыта.

Оба героя рассказа (геолог и художник), рискуя жизнью, вторгаются в священное пространство горных духов. Первый – с целью запечатлеть неприступную фантастическую красоту озера, второй – с еще более «коварной» целью похищения тайны Дены-Дерь. Художник ценой собственного здоровья вырывает из плена горных духов потаенный образ озера, который уносит с собой в эскизах будущего полотна. Ученый с помощью картины проникает в тайну горных духов – ему удается «прочитать» зашифрованный в колорите пейзажа путь к уникальному месторождению ртути.

Фантастическая в своей неестественности поэзия цвета на полотне художника в точности повторит «внутренние рефлексы ртутной руды» [6, с. 73]. В цветных таблицах минералографии, насчитывающих около семисот «тончайших оттенков всех мыслимых цветов» [6, с. 73] материализуется поэтический колорит волшебного озера, воссозданный в пейзаже Чоросова. Объяснением магии света, излучаемого картиной, станет теория интерференции световых волн.

Произведение искусства в рассказе Ефремова призвано подтвердить гипотезу, выдвинутую одновременно героем и автором рассказа: «верен ли путь разума через фантазию» [6, с. 75].

Призрачный пейзаж, поразивший воображение геолога: «длинные, похожие на огромные человеческие фигуры столбы синевато-зеленого дыма или пара, придававшие зловещий и фантастический вид этому ландшафту» [6, с. 68], в финале рассказа становится вполне реалистическим: «Я навсегда сохранил признательную память о правдивом художнике, бесстрашном искателе души гор» [6, с. 79].

Мистика озера Горных Духов переносится на произведение искусства, в котором содержит-

ся деликатная подсказка, ведущая к обретению бесценного опыта, подлинного знания. На стыке науки и искусства, дерзости поиска и доверия природе обретаются контуры совершенства.

В центре рассказа «Обсерватория Нур-и-Дешт» (1944) другой эстетический объект: древняя ваза со следами искусного орнамента. Старинный сосуд, расписанный глазурью с добавлением урана, излучающего свечение, – своего рода визуализация поэтического названия холма, на котором расположена обсерватория, -холм Светящейся чаши. Название обсерватории – не менее патетично: Нур-и-Дешт – «Свет пустыни» [6, с. 296].

В рассказе вновь актуализируется мифологический подтекст. Тема обсерватории становится косвенным проводником азиатских, европейских, австралийских мифов о созвездиях и предсказаниях о конце света.

Общеизвестный греческий миф остается за пределами текста: Уран – бог неба – прятал своих отпрысков в недрах земли (утробе Геи) [11, с. 549]. Таким образом, и сияющая глазурь с добавлением «царской краски» – урановой охры, украсившая старинный сосуд, и эманации радия как продукта распада урана, и «волшебный» гидрофан («око мира») – частицы небесного совершенства, запрятанные в созданных верховным божеством горных породах.

В обсерватории Нур-и-Дешт происходит типичная для Ефремова встреча, казалось бы, несовместимых и даже полярных научных плоскостей – астрономии и археологии. В течение дня герои рассказа ведут раскопки, по ночам их взоры прикованы к звездному небу.

Старинная ваза как произведение искусства становится семиотическим ядром рассказа. Сияющая чаша – земное отражение одновременно и небесного ковша в созвездии Большой Медведицы и «Угольного мешка» в небе Южного полушария, поэтическая тень святого Грааля, дарующего здоровье и бессмертие.

Культурное значение священной чаши как символа Вселенной дополняет семиотика креста – мировой оси, мистического центра мироздания [12, с. 269, 566], представленного в рассказе в многократных повторах и отражениях: Южный крест, возникший в преданиях о конце Света / созвездие Лебедя (Северный крест) – финальный образ рассказа / Лебедев – имя центрального героя. Характерно, что с образом лебедя связана в творчестве Ефремова идея совершенства: лебедем неоднократно называет И. А. Ефремов безупречную в соотношении красоты и функциональности, непревзойденную в скорости «Катти Сарк», возвращается к этому образу в романе «Туманность Андромеды».

Таким образом, произведение декоративно-прикладного искусства – старинная ваза, представляя собой одновременно и исторический артефакт, и материальное подтверждение научной гипотезы о свойствах радия, становится для героя Ефремова метафорой демиургического предназначения человека – чудесным сосудом «давно минувших, но не умерших человеческих надежд» [6, с. 316].

Рассказ «Эллинский секрет» (1942-1943) раскрывает идею совершенства через теорию генной памяти. Основной интриге рассказа предшествует пассаж о феноменологии прекрасного: «.Я думаю, что опыт бесчисленных поколений дал нам бессознательное понимание совершенства, воспринимаемого в виде красоты, и это понятие отпечатывается уже в памя-ти,<…> которая передается по наследству из поколения в поколение» [6, с. 43]. Центральный герой рассказа, ставший пациентом («интересным объектом») профессора Файнциммера, скульптор Леонтьев повторяет легендарный опыт Д. И. Менделеева – озарение через сновидение, в грезах (галлюцинациях) «вспомнив» секрет мастеров Древней Эллады. Этот секрет -наследство генной памяти – дает раненому герою (встреча профессора Файнциммера и лейтенанта Леонтьева состоится во время войны, лейтенант – недавно из госпиталя, и его правая рука после ранения бездействует) возможность осуществить художественный замысел, оформленный еще до войны. Скульптура нового Пигмалиона (родословная Леонтьева уходит корнями на остров Крит, где, по преданию, Пигмалион создал свою Галатею), запечатлевшая образ возлюбленной героя, – своего рода гимн торжества мира над войной (Ирина – в переводе с греческого означает ‘мир’ [13, с. 515]), становится метафорой идеи совершенства.

Женская красота никогда не оставляла Ефремова равнодушным: крайне щепетильно подходит писатель к иллюстрированию своих произведений; находя несостоятельным чувство прекрасного современных художников, Ефремов помогает им подобрать материал для иллюстраций – занимается «собиранием красавиц», коллекционированием портретов прекрасных женщин [14].

Леонтьев посвящает свою статую науке. Эк-фрасис этого вымышленного эха Древней Эллады, оформленный через впечатления ученого-физиолога, дышит пафосом античного чувства меры и благородной простоты: «я увидел в ней то самое высшее совершенство целесообразности, что все вы назовете красотой, в которую любовь автора вложила радостное и легкое движение» [6, с. 67].

В рассказе «Голец Подлунный» (1942-1943) ключом к научному открытию в области геологии, антропологии и зоологии станет археологическая находка, обнаруженная в горах Восточной Сибири на границе с Якутией, – наскальные рисунки, сделанные «очень точно и верно с удивительной выразительностью» [6, с. 190] -древнейшее свидетельство потребности человечества в творческом самовыражении. На этот раз фантастический дискурс Ефремова приводит читателя к произведениям первобытного (традиционного) искусства, «подсвечивает» научную составляющую сюжета свидетельством архаичного художественного опыта. Сцены африканской жизни, запечатленные в палеолитической живописи, в контексте рассказа о суровых условиях служения науке ученых-покорителей Сибири не только воскрешают ушедшие эпохи, приводят археолога Балабина к смелой научной гипотезе, но и воплощают давнюю мечту самого Ефремова об Африке как возможной колыбели человеческой культуры.

В зеркале многократных отражений сцен «слепого пути эволюции» [6, с. 232], ставшего основой сюжета рассказа «Тень минувшего» (1944), достигается эффект трехмерной проекции ускользающего объекта изображения в искусстве. Пальму первенства в создании произведения искусства, напоминающего современное голографическое изображение, Ефремов отдает природе: палеонтологами открыты осадочные горные породы, которые, подобно фотопленке, способны воспринимать световые отпечатки. В задачу палеонтолога Никитина входит не только обнаружение и расчистка с точностью реставратора подобных пород, но и попытка запечатления редчайшего явления природы с помощью фотоаппарата. Искусство фотографии (палеонтологу приходится тщательно изучить историю и теорию цветной фотографии) станет в рассказе способом документирования и эстетической репрезентации истории за ее пределами. В этом рассказе Ефремов обнаруживает предельно тонкую грань между естественной и рукотворной красотой, а также поднимает проблему нравственного в искусстве, рожденном в союзе этического и эстетического: «.нужно, чтобы душа была ясной и чистой, подобно тонко настроенному музыкальному инструменту, и она отзовется на звучание природы.» [6, с. 230].

Решение научной проблемы в художественном мире Ефремова системно до закономерности коррелирует с областью прекрасного. По мысли Ефремова, ученому требуется не только академическая начитанность и экспериментальная практика прикладных исследований, но и осведомленность в области изящной словесности,

художественная насмотренность, музыкальная наслушанность, утонченность вкуса, эстетическая разборчивость как непременные составляющие полноценного культурного опыта. В нескольких коротких рассказах представлены открытия и достижения специалистов и ученых в области геологии, археологии, кораблестроения, биологии, медицины, и все мыслители Ефремова черпают силы в произведениях искусства: слушают музыку, посещают вернисажи, любуются архитектурой.

Учитывая отмеченную многими поклонниками творчества фантаста «прозорливость» Ефремова-мыслителя, можно с уверенностью утверждать, что уже ранние рассказы писателя представляют собой метафору суждения Ю. М. Лотмана, записанного последним спустя годы после смерти Ефремова, о природе искусства: «Наука и искусство – это как бы два глаза человеческой культуры. Именно их различие (и равноправие) создают объемность нашего знания» [15, с. 265].

Таким образом, художественный опыт раннего Ефремова содержит имплицитный, погруженный в семиотическое пространство текста материал для теоретизирования в области природы искусства – его технических, мифопоэтических, психологических, эпистемологических, символических оснований, открывающих, на поверхностный взгляд, «наивной» ефремовской фантастике «ближнего прицела» перспективу в пространство метафизического, трансцендентального, иррационального.

Список литературы

1. Бритиков А. Ф. Русский советский научно-фантастический роман. URL: http: // litresp. ru (дата обращения: 17.07.2018).

2. Лахманн Р. Дискурсы фантастического. Москва: Новое лит. обозрение, 2009. 384 с.

3. Тодоров Ц. Введение в фантастическую литературу. Москва: Дом интеллектуал. кн., 1999. 144 с.

4. Брандис Е. П., Дмитриевский В. И. Через горы времени: очерк творчества И. Ефремова. Москва; Ленинград: Совет. писатель, 1963. 220 с.

5. Бритиков А. Целесообразность красоты в эстетике Ивана Ефремова. URL: http: // rulibs. com (дата обращения: 17.07.2018).

6. Ефремов И. А. Собрание сочинений: в 5 т. Москва: Молодая гвардия, 1986. Т. 1: Рассказы. 574 с.

7. Bruhn S. Musical ekphrasis: composers responding to poetry and painting. Hillsdale: Pendragon Press, 2000. 667 p.

8. Геллер Л. Воскрешение понятия, или Слово об экфрасисе // Экфрасис в русской литературе: тр. Лозан. симп. Москва: Мик, 2002. С. 5-22.

9. Мызникова Е. А. Научно-художественный синтез в рассказах И. А. Ефремова: дис. … канд. филол. наук: 10. 01. 01. Барнаул, 2012. 172 с.

10. Яценко Е. В. «Любите живопись, поэты.»: экфрасис как художественно-мировоззренческая модель // Вопр. философии. 2011. № 11. С. 47-57.

11. Лосев А. Ф. Уран // Мифы народов мира: энциклопедия: в 2 т. Москва: Рос. энцикл., 1994. Т. 2. 719 с.

12. Кэрлот Х. Э. Словарь символов. Москва: Refl-book,

1994. 608 с.

13. Тихонов А. Н., Бояринова Л. З., Рыжкова А. Г. Словарь русских личных имен. Москва: Школа-пресс, 1995. 736 с.

14. Ефремов И. Страна Фантазия // Гудок. 1970. № 275 (13768). URL: http: // noogen. su (дата обращения: 17.07.2018).

15. Лотман Ю. М. Статьи по семиотике искусства. Санкт-Петербург: Акад. проект, 2002. 544 с.

References

1. Britikov A. F. Russian Soviet science fiction novel. URL: http: // litresp. ru (accessed: July 17. 2018) (in Russ.).

2. Lakhmann R. Discourses of fantastic. Moscow: Novoe lit. obozrenie, 2009. 384 (in Russ.).

3. Todorov Ts. Introduction to fantastic fiction. Moscow: Dom intellektual. kn., 1999. 144 (in Russ.).

4. Brandis E. P., Dmitrievskii V. I. Through mountains of time: essay of creativity by Ivan Efremov. Moscow; Leningrad: Sovet. pisatel’, 1963. 220 (in Russ.).

5. Britikov A. Desirability of beauty in aesthetics of works by Ivan Efremov. URL: http: // rulibs. com (accessed: July 17. 2018) (in Russ.).

6. Efremov I. A. Collected works: in 5 vol. Moscow: Molo-daya gvardiya, 1986. 1: Tales. 574 (in Russ.).

7. Bruhn S. Musical ekphrasis: composers responding to poetry and painting. Hillsdale: Pendragon Press, 2000. 667.

8. Geller L. Resurrection of concept, or Word about ekfrasis. Ekfrasis in Russian literature: proc. of Lausanne Symp. Moscow: Mik, 2002. 5-22 (in Russ.).

9. Myznikova E. A. Scientific and artistic synthesis in stories by I. A. Efremov: dis. on competition of sci. degree PhD in philology: 10. 01. 01. Barnaul, 2012. 172 (in Russ.).

10. Yatsenko E. V. «Love painting, poets.»: ekphrasis as artistic and worldview model. Voprosy filosofii. 2011. 11, 47-57 (in Russ.).

11. Losev A. F. Uranium. Myths of world: encyclopedia: in 2 vol. Moscow: Ros. entsikl., 1994. 2. 719 (in Russ.).

12. Kerlot Kh. E. Dictionary of symbols. Moscow: Refl-book, 1994. 608 (in Russ.).

13. Tikhonov A. N., Boyarinova L. Z., Ryzhkova A. G. Dictionary of Russian personal names. Moscow: Shkola-press,

1995. 736 (in Russ.).

14. Efremov I. Country Fantasy. Gudok. 1970. 275 (13768). URL: http: // noogen. su (accessed: July 17. 2018) (in Russ.).

15. Lotman Yu. M. Articles on semiotics of art. Saint Petersburg: Akad. proekt, 2002. 544 (in Russ.).

Служба «одного окна» ждёт клиентов

Ох и трудно же испокон века давалась землица русскому человеку. Если при советской власти «лишних вопросов» задавать об этом было не принято – земля общая, и весь разговор! – то в новой России на прояснение краеугольной проблемы ушло чуть ли не четверть века, пока не победил здравый смысл и такое право было признано за гражданами по закону.
Нелегко оно даётся нам и в новом столетии. Те, кто сей тернистый путь уже прошёл, хорошо знают, о чём идёт речь. В зале приёма документов в Ярославском отделе управления Росреестра по Ярославской области на улице Пушкина, 14а в Ярославле вчера, как всегда, с утра была полным-полна коробушка. Большин­ство мужественно держались на ногах, а те, у кого терпение иссякло, сидели на диване, по стульям – все «плацкартные места» были заняты. Судя по тому, с каким стоическим спокойствием дожидалась своей очереди Татьяна Александровна (по роду занятий она бухгалтер-экономист), тот счастливый момент наступит для неё не скоро. И значит, было время поговорить.
Если вкратце, история тут такая. Лет пятнадцать назад сбылась мечта Татьяны Александровны: купили с мамой домик с садом и огородом на Красном Перекопе, неподалёку от Петропавловского парка. Место зелёное, тихое. Жили-поживали, пока не выяснилось вот что: если в стенах дома они полноправные хозяева, то земельным участком пользуются всего лишь как аренда­торы.
После консультации с юристом Татьяна Александровна вплотную занялась оформлением земли в соб­ственность. Начинала с нуля, сперва это право предстояло узаконить для хозяйки, у которой земля была куплена. Собрала многостраничное досье документов, начиная с постановления мэра Ярославля на аренду участка и заканчивая кадастровым паспортом.
С перерывами занималась этим лет пять. Мама Татьяны Александровны конца той тяжбы так и не дождалась… Теперь вот нужна заявительнице последняя справка о том, что она законная владелица земли. Пришла тот документ запросить. Заняла очередь, прикинула свой «порядковый номер» – то ли четырнадцатый, то ли следующий. Привычно набралась терпения, предвидя, что одним днём такие вещи у нас не делаются.
Что дальше, наша собеседница тоже знает – будет подавать документы на оформление права собственности уже на своё имя – в управление Росреестра по Ярославской области.
Как раньше было? Для того, чтобы зарегистрировать это право на земельный участок (записи о котором отсут­ствуют в Едином государ­ственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним), надо было сначала подать заявление о его постановке на кадастровый учёт, получить кадастровый паспорт. И только тогда обращаться за регистрацией прав. В территориальное управление Росреестра заявителю приходилось наведываться как минимум четырежды. Причём слово «наведываться» звучит даже, пожалуй, чересчур мягко в сравнении с той нерво­трёпкой, какая ожидала его там в очередях.
С 1 марта оформить право собственности на дом и участок – да, стало легче (об этом наша публикация «Оформить дом без волокиты» в номере «Северного края» за 2 марта). Первый день весны, стало быть, облегчил жизнь садоводов и дачников, и тех, кто собирается ими стать. Для них в офисе управления Росреестра на проспекте Толбухина дей­ствует служба «одного окна». Таких окон несколько, в любом из них ваш участок поставят на кадастровый учёт и зарегистрируют одновременно. Так что отдельно за кадастровым паспортом дачникам обращаться больше не требуется.
– Землевладельцам нужно будет только предъявить правоустанавливающий документ на землю, написать заявление и оплатить госпошлину, – уточняет заместитель руководителя управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Ярославской области Наталья Бибикова.
Если ехать нужно издалека, достаточно отправить все документы по почте. Ценное письмо стоит примерно 62 рубля, цена зависит от веса. Вложенные документы – от договора купли-продажи до актов передачи – нужно заверить у нотариуса. Зарегистрировать землю можно по электронной почте. Должны быть узаконенная электронная подпись и цифровая печать для организации.
В первые два дня действия упрощённого порядка оформления земли, по данным редакции, среди ярославцев воспользоваться им успели считанные единицы. Почему так, отчасти выяснилось в конце нашего разговора с той же Татьяной Александровной, пожелавшей остаться персоной «инкогнито».
– Знаете ли вы, что ваши дальнейшие заботы серьёзно облегчены? – поинтересовались мы у нашей собеседницы.
– Спасибо за новость, она до меня ещё не дошла, – услышали мы в ответ. – Но обещаю вам, вот выясню, что к чему, и возможностью сэкономить время и поберечь нервы обязательно воспользуюсь.

Вниманию дачников!
Отдельно за кадастровым паспортом дачникам обращаться больше не нужно. В службе «одного окна» на проспекте Толбухина, 64а в Ярославле участок одновременно поставят на кадастровый учёт и зарегистрируют.

 

Заявителям, которые обращаются за регистрацией прав на объект градостроительной деятельности, к примеру, квартиру, пока придётся самим заниматься изготовлением кадастрового паспорта. Ярославцам нужно сначала отстоять очередь в зале приёма документов на улице Пушкина, 14а и получить кадастровый паспорт.

Русский литературный сборник середины xx–начала xxi века как целое альманах антология – Автореферат диссертации

На правах рукописи

БАЖЕНОВА Виктория Викторовна

РУССКИЙ ЛИТЕРАТУРНЫЙ СБОРНИК

СЕРЕДИНЫ XX–НАЧАЛА XXI ВЕКА

КАК ЦЕЛОЕ: АЛЬМАНАХ, АНТОЛОГИЯ

Специальность 10.01.01 – русская литература

(филологические науки)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Новосибирск

2010

Работа выполнена на кафедре русской и зарубежной литературы государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Алтайский государственный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук

Козлова Светлана Михайловна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук

Шатин Юрий Васильевич;

кандидат филологических наук

Капинос Елена Владимировна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Иркутский государственный

университет»

Защита состоится 8 декабря 2010 года в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 212.172.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при ГОУ ВПО «Новосибирский государственный педагогический университет» по адресу: 630126, г. Новосибирск, ул. Вилюйская, 28.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Новосибирский государственный педагогический университет» по адресу: 630126, г. Новосибирск, ул. Вилюйская, 28.

Автореферат разослан « » ноября 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук, профессор Е.Ю. Булыгина

Общая характеристика исследования

В последние годы весьма плодотворно развивается книговедческое направление филологии. Вероятно, это связано с повышенным вниманием к феномену текстуальности, практически ставшему символом искомого синтеза различных общекультурных начал: эстетических, коммуникативных, социальных и пр. Определение текста как генератора множественных смыслов более всего имеет отношение к произведениям, объединённым в некое новое целое, репрезентирующее эстетику той или иной эпохи и моделирующее взаимодействие дискурсов в литературном процессе. Острее это проявляется в литературных сборниках, таких как периодические журналы, альманахи, антологии, хрестоматии, серии/библиотеки и пр. Рамки их книжной формы, в отличие от моноизданий, не только сохраняют независимость и уникальность отдельного «литературного опыта», но и разворачивают его в дискурсивную плоскость, что, в свою очередь, служит посылом для его целостного восприятия. Составные тексты (метатексты) становятся не просто способами подачи произведений в качестве коллективной подборки, но являются осознанно художественными целыми, реализуя тягу литературы к осмыслению, обобщению, универсализации мира, знаний о нём.

Объектом нашего диссертационного исследования является коллективный литературный сборник середины XX−начала XXI вв. Объектом предопределена проблематика данной работы. Изучение коллективных ансамблей в качестве «срезов эпохи» требует комплексной рецепции литературной и общественной жизни означенного периода развития книготворчества.

До настоящего времени объектом литературоведения служили лишь авторские составные образования – поэтические, либо прозаические (реже драматургические), т.е. те, которые с точки зрения идейного и жанрового своеобразия, обладают наибольшей художественной организованностью и опознаваемым принципом объединения. Речь идёт об авторских собранных циклах, исследованию которых посвящены труды М.Н. Дарвина, Л.Е. Ляпиной, В.И. Тюпы, И.В. Фоменко, А.С. Янушкевича и др. Около двадцати лет назад в рамках цикловедения произошёл поворот к «книжной» форме ансамбля. Но и в этом направлении изучается преимущественно авторская лирическая книга (Л.К. Долгополов, А.С. Коган, Л.Е. Ляпина, В.А. Сапогов, Л.В. Спроге, Г.А. Толстых, О.В. Мирошникова и др.), хотя и мыслится она как носитель множественной рецепции и интерпретации, как «издание, полиграфически овеществляющее концептуально-этапный комплекс стихотворений и циклов-разделов, структурированный по замыслу поэта как художественное единство, как системно-образное выражение его мировидения»¹.

Между тем, существует мало изученный пласт ансамблевых единств художественной словесности, созданных по иным принципам структурирования, нежели циклы. Не собственно художественные типы составного целого – авторские и коллективные журналы, альманахи, антологии, _____________________________

¹Мирошникова, О.В. Лирическая книга как устойчивая многокомпонентная структура. Проблемы изучения книги стихов в современной филологии / О.В. Мирошникова // Лирическая книга в современной научной рецепции: коллективная монография. – Омск: Изд-во ОмГПУ, 2008. – С. 10–11.

коллективные сборники – также имеют эстетическое измерение, учитываемое и создаваемое составителями, редакторами, издателями и непременно распознаваемое и воспринимаемое читателями. В таких ансамблевых образованиях не всегда можно выделить устойчивые циклообразующие компоненты: единый образ автора, общность рамочной ситуации, сосредоточенность на одной проблеме/теме, сквозного героя, хронотоп и т.д. Соответственно, возникает проблема изучения иных принципов объединения полижанровых, полимотивных, политематических текстов, представляющих коллективные ансамбли. Для коллективных метатекстовых образований характерна открытая динамичная структура. В связи с чем при их изучении особенно важен анализ соотношения текста и паратекста (Ж. Женетт), собственно, и определяющего динамику отношений между авторскими текстами и между метатекстом и читателями.

Следует отметить, что в литературоведении крайне мало изучен генезис отдельных типов книжных ансамблей. Больше «повезло» альманаху, который в качестве типа, близкого к периодическим изданиям, изучается в журналистике. Сама типология литературно-художественных сборников достаточно изучена в книговедении. В той или иной степени ею занимались А.А. Беловицкая, Б.Я. Бухштаб, А.А. Гречихин, Ю.С. Зубов, Л.Н. Кастрюлина, Н.П. Лавров, С.П. Омилянчук, Е.И. Прохоров, Г.Н. Швецова-Водка.

Первые попытки исследования литературного сборника как художественного целого предприняты В.С. Киселевым: «Статьи по теории и истории метатекста (на материале русской прозы конца XVIII–первой трети XIX в.)» (Томск, 2004), Д.В. Кузьминым в статье «В зеркале антологий (Арион.– 2001, №2), О.В. Илюшиной в кандидатской диссертации «Динамика художественных форм в творчестве В.М. Шукшина (от журнальной подборки к сборнику)» (Барнаул, 2002). Системного исследования истории, эстетики и поэтики русского литературного сборника ХХ века пока не предпринималось.

Актуальность нашего исследования определяется, во-первых, заметно увеличивающейся массой издаваемых коллективных сборников (альманахов, антологий), представляющих различные литературные группы, течения, издательские проекты в пространстве постсоветской культуры в ситуации эстетического плюрализма. Во-вторых, – отсутствием опыта изучения исторического развития этих форм в предшествующей советской литературе. В- третьих, – недостаточной изученностью как поэтики жанровых типов литературного сборника, в частности, альманаха и антологии, так и феномена литературного ансамбля как художественного целого, создаваемого всем комплексом формально-содержательных (текстуальных и паратекстуальных) средств, осуществляющих различные стратегии социокультурного функционирования книги.

Цель нашей работы – исследование эстетики и поэтики русских альманахов и антологий второй половины XX − начала XXI вв. в их исторической динамике.

Предмет исследования – издательские стратегии, паратекстуальный ансамбль, жанрообразующие и текстообразующие принципы художественного единства русского литературного сборника

В связи с поставленной целью мы решали следующие задачи:

1) выявить доминирующие жанровые признаки типов коллективного сборника (альманах, антология) и их историческую трансформацию;

2) проанализировать наиболее значимые артефакты в истории советских литературных «ансамблей» второй половины ХХ века;

3) проследить историческую динамику концептуально-содержательного состава альманахов и антологий как метатекстов литературных «эпох»: сталинизма, «оттепели», «андеграунда», «перестройки»;

4) показать роль самиздата в возрождении и развитии традиции русского альманаха и антологии;

5) исследовать феномен антологического «бума» на рубеже ХХ−ХХI вв.

Материалом данного исследования являются следующие коллективные сборники: «Год XXXI. Альманах первый»(1948), «День поэзии» (1956 и др.), «Юность. Избранное X: 1955–1965», «Рассказ 84», «Возвращение» (1984), «Метрополь» (1991), «Русские цветы зла» (1997), «Антология современного рассказа, или Истории конца века» (2001). Для представления литературной и общественной картины советской эпохи, «порубежья» и начала ХХI века привлекались коллективные сборники так называемого «андеграунда»: «Fioretti», «Острова», «Скифы», «Феникс» и некоторые другие, а также постмодернистские ансамбли «Время рожать», «Строфы века», «Поколение Лимонки», «Русский рассказ XX века».

Методология исследования определялась его материалом и поставленными задачами.

Исходя из того, что ансамбль – событие не только литературное, но и культурное, в диссертационном исследовании мы придерживаемся культурно-исторического метода. Использование в работе сравнительно-типологического метода позволяет нам рассматривать формирование типов коллективного сборника в диахронии и синхронии. Диалогичный по природе ансамбль представляет собой коммуникативное событие литературного процесса, участниками которого являются не только автор – читатель или автор (идеальный имплицитный читатель) – редактор, но и субъекты, входящие в авторский коллектив и также взаимодействующие друг с другом. С этой точки зрения, основополагающим для нашей работы методом стала рецептивная эстетика и концепции Р. Ингардена, В. Изера, Г. Яусса. Центральное место данного диссертационного исследования занимает понятие «текст», в качестве которого «может выступать и отдельное произведение, и его часть, и композиционная группа, жанр, в конечном итоге – литература в целом»^{(Ю.М. Лотман). Анализируя коллективный сборник как текст, мы используем структурно-семиотический метод.}

Новизна исследования заключается в систематизации и развитии историко-теоретических знаний об эволюции, жанровой специфике русского альманаха и антологии. Кроме того, впервые выявлено и прослежено формирование и развитие литературных стратегий паратекстуального комплекса «ансамбля», таких, как эстетическая, коммуникативная, конспиративная, пролонгирующая и др. Впервые осуществлен комплексный анализ альманахов и антологий советского и постсоветского времени и как художественных единств, и как явлений, конденсировавших эстетический потенциал эпохи и существенно определявших новые тенденции литературного процесса. Впервые или по-новому проанализированы и интерпретированы отдельные произведения, входившие в коллективные сборники, контекст которых позволил выявить новый смысловой потенциал известных текстов русской поэзии и прозы второй половины ХХ века.

Теоретическое значение работы состоит в углублении жанровой спецификации альманаха и антологии, в выявлении их особой консолидирующей, прогностической и пролонгирующей роли в литературном процессе «переходных» эпох, а также в развитии понятия паратекстуального ансамбля, определении его элементов и их функций, в разработке комплексного и сравнительно-исторического подходов в исследовании коллективных сборников как метатекстов литературных направлений.

Практически результаты исследования можно использовать в лекционных и специальных курсах по истории русской литературы, истории журналистики и книговедения, на занятиях спецсеминаров и факультативов по соответствующей проблематике в вузах и школах.

Результаты исследования были апробированы в выступлениях на Международных конференциях в городах Барнауле (АлтГУ, 2004),Челябинске, (ЮУрГУ, 2008), Всероссийских конференциях в городах Бийске (БГПУ, 2008), Новосибирске (НГПУ, 2005, 2008), Барнауле (АлтГУ, 2005), Томске (ТГУ, 2006), региональной конференции в городе Новокузнецке (КузГПА, 2007).

Содержание диссертации нашло отражение в восьми публикациях, общим объемом 3 п.л.

Структура работы. Диссертация состоит из двух глав, введения и заключения. Общий объем работы составляет 227 страниц. Список использованных источников и литературы включает 259 единиц их библиографического описания.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Вместе с развитием культуры издания коллективных сборников формировалась, постоянно обогащаясь, структура паратекста, отражавшая различные литературные стратегии издателей: эстетическую, презентативно-рекламную, коммуникативную (включавшую в себя функции консолидации авторов сборника, связности текстов, контакта с читателем), а также важную в условиях российской цензуры конспиративную и др.

2. Своеобразным каноном официального советского альманаха стал «Год ХХХI» 1948 года, внешние идейно-эстетические параметры которого не нарушались и в серии альманахов 1960-х гг. «День поэзии», сыгравших большую роль в возрождении эстетических традиций русской классики, относительной деидеологизации искусства, в «реабилитации» запрещённых в сталинские времена поэтов.

3. В литературном процессе 2-ой половины ХХ вв. устанавливается органическая взаимосвязь, необходимое существование трёх типов коллективных литературно-художественных изданий: журнала, альманаха и антологии. Если периодический журнал является хроникой текущей литературы, а альманах – серийной презентацией творческого опыта определённых литературных объединений, кружков, течений, наконец, жанров (поэтические альманахи, альманахи молодёжной прозы), то антология выполняет функции отбора и сохранения лучших произведений какого-либо журнала («Юность. Избранное. Х») или направления («Антология самиздата» и др.), осуществляя, таким образом, пролонгирующую функцию, т.е. продлевая активную жизнь произведений, опубликованных в повременных изданиях.

4. Художественные тексты, собранные в новое метатекстовое единство, образуют ассоциативное поле, в котором реализуют свой семантический потенциал в зависимости от окружения и общей концепции сборника, что прослежено нами на примере рецепции стихотворений А. Ахматовой, М. Цветаевой в контексте советского альманаха «День поэзии», а также рассказа В. Астафьева «Людочка» в контексте сборников, в которых он публиковался.

5. В литературном процессе 2-ой половины XX в., с одной стороны, закрепилась традиция антологической консолидации авторов одного, либо нескольких, близких по духу, журналов («Юность. Избранное. Х», «Антология современного рассказа», собранная из произведений, опубликованных в журнале «СОЛО»), с другой стороны, заметным событием стало появление антологий, которые мы определили как «авторские» («Русские цветы зла» В. Ерофеева).

6. Плюрализм литературных течений в постсоветской литературе обусловил «антологический бум» в конце 90-х–2000-е годы. В то же время «антологические» приоритеты в издании коллективных сборников привели к явному размыванию жанровых границ между альманахом и антологией, собственно жанровой специфики антологии.

7. Коллективный сборник, альманах или антология, представляет собой многофункциональное метаобразование, «снимающее» ту или другую литературную эпоху в каталоге авторитетных для нее авторов, в манифестации эстетической программы, моделировании структуры социума и культуры, в комплексе концептов, доминирующих в официальной или альтернативной идеологии данной эпохи, в типологии «героев времени» и т.д.

8. Сравнительно-исторический анализ таких литературных «сверхтекстов» позволяет проследить в «режиме экономии» как общую логику развития русской литературы на протяжении длительного исторического периода, так и творческую эволюцию отдельных ее представителей.

Содержание работы

Во Введении представлена история изучения проблемы, определен предмет исследования, сформулированы цель и задачи работы, обозначены ее научная новизна, методологическая основа, теоретическое и научно-практическое значение.

Первую главу «Советский литературный сборник как метатекст дискурса власти» открывает раздел (1.1.) «Предыстория: альманах и антология начала ХХ века», в котором на основе краткого исторического экскурса делается вывод об особой активизации литературных коллективных сборников на рубеже веков, как это было и в начале XIX, и в начале ХХ веков, когда они становятся органами «кружковой» коммуникации, обозначая «смену вех», возникновение новых эстетических тенденций, борьбу литературных группировок. При этом метатекст, разделенный границами индивидуальных кругозоров на тематические и жанровые зоны, является одновременно частью диалогического коммуникативного пространства культуры. Особенно активно многочисленные и разнохарактерные литературные группы возникали в десятые-двадцатые годы XX столетия. На этой волне снова возрождается альманашная традиция начала XIX в. Среди альманахов этой поры − петербургский «Альманах Шиповник» (1907−1917) издательства «Шиповник»; «Северные цветы» (1901−1905, 1911) московского издательства «Скорпион», восстановившего старое название альманаха, и сборники под названием «Факелы», «Скифы» издательства «Гриф» (1903−1914).

Идейно-эстетические установки той или иной школы должны были выражать, в первую очередь, названия групп и их коллективных изданий. Пожалуй, никогда еще не было в литературе столь красноречивых и остроумных самоидентификаций: группа «Скифы» заявляет в названии своего одноименного сборника национальное родоначалие русской литературы; журнал лидера символистов А. Белого «Записки мечтателей» позиционировал группу своих авторов в рамках неоромантизма; названия сборников «Цех поэтов» и «Кольцо поэтов» (Петербург) намекали на герметизм, табуировавший секреты поэтического ремесла акмеистов; названия сборников богемных футуристов − «Центрифуга», «Московский Парнас», «Садок судей» (1910), «Дохлая луна» (1913), «Пощечина общественному вкусу» (1912) − отражали эволюцию групповых стратегий от прогрессизма и хорошего вкуса к нигилизму и эпатажу; «Мезонин поэзии» (1913) у имажинистов, как и одноименные сборники и журнал «Гостиница для путешествующих в прекрасном» (1922−1924 годы), обозначали вкусы в стиле «ретро» и т.д.

Вполне закономерны были названия другого ряда литературных группировок – ЛЕФ, ВАПП, РАПП, ВОП, Пролеткульт. Ориентированные на массовость и опрощение, они и называли себя «безликой» аббревиатурой. Семантика заглавий их сборников являлась эквивалентом эстетики пролетарского и «производственного» искусств («Завод огнекрылый», «Паяльник», «Кузница», «Крепь», «Недра», «Ковш», «Земля и фабрика»), новой «молодой» революционной литературы («Молодая гвардия», «Октябрь», «Перевал», «Красная новь»), претендовала на бдительный, неусыпный партийный контроль над всей литературой («Рабочая сила», «На посту», «На литературном посту»). Искания форм, переосмысление лингвистических функций слова, повышенное внимание к этимологии слова, игра с ним отражали острое ощущение той новизны, которая угадывалась в трагических изломах эпохи и требовала созвучия и соответствия в литературном творчестве.

Как всегда в период смены веков, активизируется интерес к антологическим изданиям. Антологии «Русская муза» П.Ф. Якубовича (1907), «Русская лирика от Ломоносова до наших дней» В. Ходасевича (1914), «Весенний салон поэтов» (1918), которые объединяло стремление отражать движение русской поэзии (об этом, в частности, пишут авторы предисловия к антологии «Весенний салон поэтов»).

Отметим, что жанровое определение «антология» не всегда упоминалось в названии сборников, созданных по этому принципу. Тем более значительным стало издание В.Я. Брюсова 1916 г. «Поэзия Армении с древнейших времен до наших дней в переводе русских поэтов», названное «антологией», в составе которой акцентирован исторический принцип жанра. Антология Брюсова стала жанровым образцом для издания целой серии антологий литературы народов СССР, издававшихся после Великой Отечественной войны.

К середине ХХ века существенно эволюционирует паратекстуальный уровень литературных ансамблей. Паратекстуальные элементы прошли «путь» от формальных «кодов» до особых «опознавательных примет», ставших персонализацией творческого продукта, обладающих коммуникативным потенциалом и имеющих в той или иной комбинации разный семантический результат.

Альманахи и антологии, отражая изменения в общественно-культурной жизни страны, выполняли не только консолидирующую функцию в литературном процессе, объединяя творческие силы как нового литературного поколения (альманахи), так и «снимая» опыт лучших представителей отечественной и мировой культуры (антология), но и прогностическую, обозначая художественные системы и направления исторического развития литературы, а также пролонгирующую, продолжая и актуализируя «жизнь» литературы прошлого.

В разделе 1.2. «Год XXXI. Альманах первый» анализируется названный литературный сборник, интегрировавший опыт советской литературы под знаком социалистического реализма и принципиально утверждавший ее идейно-эстетическое единство. Сборник советской прозы и поэзии 1948 г. получил название «Год XXXI. Альманах первый». Тридцать первый год – это по летоисчислению социалистической эры «Год от Революции», как поясняет автор короткого предисловия в начале сборника. Классическая форма жанрового названия отвечала помпезно-классицистскому стилю сталинской эпохи, особенно времени торжества великой победы. Календарная семантика названия жанра как переживание начала нового этапа победоносного пути соответствовала задаче сборника – «представить читателю некоторые существенные черты тридцать первого года революции, <…> реальные факты жизни»², отражённые в произведениях сборника.

Среди членов редакционной коллегии альманаха лауреаты государственной премии СССР 1946 г. Б.Н. Агапов, В. Инбер, автор «Волоколамского шоссе» А. Бек, журналист, автор цикла «Очерки о Донбассе» Б. Галин; ответственный редактор – критик Ю. Заславский. Агапов и Инбер в 20-е годы входили в литературный центр конструктивистов (ЛЦК), А. Бек − член леворадикального крыла группы ВАПП, выпускавшего альманахи «Удар» (1927), «Удар за ударом» (1930). Экспериментально-экстремистский характер опыта этих группировок был существенно сглажен и унифицирован требованиями единого метода в новой деятельности их как авторов и редакторов, но, тем не менее, определил отбор авторов и материалов для первого альманаха соцреализма. Авторский состав (27 имён) представляет, главным образом, поколение 40-летних, зрелый жизненный опыт которых формировался в годы социалистического строительства и Великой отечественной войны, что нашло отражение в содержании альманаха. Его тематика посвящена исключительно истории строительства и восстановления после войны промышленных объектов и колхозов. Рядом с поэтами и писателями разных национальностей, получившими уже широкую известность, отмеченных государственными премиями, таких как А. Яшин, А. Караваева, Ан. Софронов, Н. Заболоцкий, В. Лацис, Мирзо Турсун-Заде, в альманахе

__________________

² Год XXXI. Альманах первый / отв. ред. В. Инбер. – М.: Советский писатель, 1948. – С. 3.

представлены провинциальные писатели, журналисты А. Калинченко, А. Горобова, Кс. Львова и непрофессионалы в литературе, писатели из народа –­ знаменитая стахановка-трактористка, депутат Верховного совета Прасковия Ангелина. Открывает сборник стихотворение «Советский человек» А. Яшина, а замыкает «Первая очередь Будущего» Ф. Пудалова, создавая тем самым своего рода раму с заведомо известным маршрутом наррации и заданной «траекторией» восприятия.

Организация времени действия и образ времени как принцип единства и целостности данного сборника обусловлены уже названием данного альманаха. Реальное время в прозе «Года XXXI-го» – настоящее: 1946−47-е годы. Условное время – ретроспективное, время памяти автора-повествователя или героя-рассказчика. Поскольку возраст того и другого, как правило, 30−40 лет, т.е. соизмерим с возрастом Страны Советов, то ретроспективное время возвращается к главным историческим событиям этих лет: коллективизация, индустриализация, электрификация, война.

Героями альманаха являются преимущественно участники стахановского движения на заводах, в шахтах, в колхозах, председатели колхозов-миллионеров, инженеры-изобретатели, разрабатывающие способы ускорения темпов, «ритма» производственных процессов, учёные, обсуждающие планы новых строек коммунизма – все они, собственно, и являют собой примеры «опережения времени», служат «конкретизацией будущего», по выражению автора заключительного в альманахе очерка «Первая очередь Будущего» Ф. Пудалова.

Таким образом, если в плане семантики время действия в текстах альманаха настоящее, то в плане риторики, безусловно, реальным временем является будущее, т.е., как в мифе, осуществлённое «желаемое» время. Не случайно в одном из рассказов проговаривается чисто мифологическая формула времени – «наступит вечная советская жизнь»³ («Старые дороги»).

итоги выходных: grizzlins — LiveJournal

Маленькая предыстория: я тут две недели вёл себя образцово, водку не пил, питался здоровой пищей. Потом ещё и пост начался. В пятницу сидел, стихи писал и статью тоже. И в субботу начал писать. А потом подумал: дай выпью. И ведь, зараза, выпил. Дальнейшего точно не помню, но, очевидно, когда сохранял документ, предварительно вынул флешку. Итог: сгинули половина стишат и вся статья. А несгинувшее выкладываю, чо-та ржу.

Берег
Листья плывут, и надо грустить о лете.
Только об этом лете грустить совершенно не получается.
Для чего Густав Малер придумал «Песни о мёртвых детях»?
Для чего беспрестанный октябрь полгода как не кончается?

Листья плывут по нечистой воде, убогие,
Жаль октября, времени — нет, не жаль.
Дождь над рекой — лёгкая тавтология,
точно Владимир Даль пишет про слово даль.

Сквозь иней идёт последняя муравьиная рота.
Жизнь есть компьютерная игрушка, которая непроходима.
Над Западным Подмосковьем небо расходящихся самолётов
делается прозрачным до Нового Ерусалима.

Небольшой метатекст

Человек ходил по угасавшей Империи.
С интересом смотрел на то, как приходят Другие.
Рассуждал с предстоящими о пагубе и сильном безверии.
Любил белоногую девочку из маленькой Киликии.

Дороги вели в свои номерные Римы,
а в Римах ему получались обидные драмы.
Человеку хотелось найти указатель «мимо»,
но знаки на трассах всегда говорили: «прямо»!

После очередной сильно мучительной гибели
(часто нелепой, без исключений — смешной),
белый дежурный, заполнив карточку «выбыли»,
отправлял его снова в Империю, казавшуюся самой большой.

Говорил, хоть, вообще-то и не положено —
белые ходят под очень пристрастным доглядом —
«Ты не запомнишь, конечно, но только увидишь ёжика,
та, кто из Киликии, сразу окажется рядом».

Это стихи о круговороте людей в природе?
Нет, о круговороте — они не такие больные.
Это стихи, скорее, о найденном броде.
Это стихи про девочку из Киликии.

Ненаигравшимся

На Москве, говорят, говорили: «Давай играть в дочки-матери»?
У нас, не в Москве, говорили: «Давай об домА играть»?
По ходу игры, жили мы на экваторе,
годиком позже смотрели во внучкинскую тетрадь.

Братики, сёстры, мамы, конечно — тящщи —
мы прожили столько жизней, пока не отправились в школу.
Бабушки умирали — в играх и по-настоящему.
Звякнул кимвал звенящий,
сделалось время футбола

Потом был Есенин и тот, кто сказал, что «Жизнь жёстче».
Братик поверил и выжил на грани фола.
Мы тоже боялись, но всё оказалось проще
Проще, чем в кабаке заплатить: «Лабух, дай соло»!
…
А тящщею в наших краях называли тёщу.

***
Марию звали Марией, а Марфу — Натальей.
Звали, зовут и долго ещё будут звать.
В июне по всей России — северная Италия:
Реки, закаты, кукушки, прочая благодать

Барышни, кажется, мало любили друг друга:
Это бывает у девушек нежного возраста.
Маша четыре раза сказала: «эта подруга…».
Эта подруга тихонько ходила за хворостом.

Отражённая церковь в тонкой реке плыла.
Я обернулся быстро и, в общем, нечестно.
Маша с Натальей сидели с одной стороны стола
и между ними зияло пустое место.

Только ни слова, пожалуйста, об онтологии зла.
Жить невозможно, но правда ведь интересно?.

***
Это май и сестра его — жалость.
Эта жимолость пахнет бедой.
Этот ковш, чтоб звезда отражалась,
беспросветной наполнен водой.

Этот ковш, опрокинутый в небо,
Обеспечивает тишину.
Эта корка засохшего хлеба
Навсегда повторяет луну.

Всё другое, другое, другое
Переломанное навзрыд.
Отражённое, никакое.
Белый дым над водою стоит.

Белый-белый, совсем невозможный,
невозможный, как лунная дочь.
Так безжалостна и осторожна
бесконечная белая ночь.

Кафедра русской литературы РГПУ им. А.И.Герцена

Научные и учебно-методические труды студентов, выполненные под руководством профессора Н. Г. Михновец:

Андрейчикова О. И., Фоменко Д.О., Гуляева Н.М., В. В. Семёнова, Н. Г. Михновец (руководитель) // Театр и Островский. Свод сведений о постановках пьес Островского // А. Н. Островский / гл. ред. и сост. И. А. Овчинина. Кострома, Шуя, 2012. С. 435‒440. Представлено на 17-й университетской выставке научных достижений, 2013. Выдан сертификат.

Ратунова Л. Барсуков Н. П. // А. Н. Островский: энциклопедия / гл. ред. и сост. И. А. Овчинина. Кострома, Шуя, 2012. С. 44.

Ратунова Л. Загуляев М. А. // А. Н. Островский: энциклопедия / гл. ред. и сост. И. А. Овчинина. Кострома, Шуя, 2012. С. 167-168.

Ратунова Л. Раппопорт М. Я. // А. Н. Островский: энциклопедия / гл. ред. и сост. И. А. Овчинина. Кострома, Шуя, 2012. С. 347-348.

Ратунова Л. Ремезов М. Н. // А. Н. Островский: энциклопедия / гл. ред. и сост. И. А. Овчинина. Кострома, Шуя, 2012. С. 351-352.

Ратунова Л. Чуйко В. В. // А. Н. Островский: энциклопедия / гл. ред. и сост. И. А. Овчинина. Кострома, Шуя, 2012. С. 478.

Ратунова Л. Щербина Н. Ф. // А. Н. Островский: энциклопедия / гл. ред. и сост. И. А. Овчинина. Кострома, Шуя, 2012. С. 489-490.

Табукова Е. Дневник русского актёра // А. Н. Островский: энциклопедия / гл. ред. и сост. И. А. Овчинина. Кострома, Шуя, 2012. С. 143-144.

Табукова Е. Рампа // А. Н. Островский: энциклопедия / гл. ред. и сост. И. А. Овчинина. Кострома, Шуя, 2012. С. 345.

Постникова К. Дневник театра и искусства // А. Н. Островский: энциклопедия / гл. ред. и сост. И. А. Овчинина. Кострома, Шуя, 2012. С. 144.

Постникова К. Всемирный труд // А. Н. Островский: энциклопедия / гл. ред. и сост. И. А. Овчинина. Кострома, Шуя, 2012. С. 98.

Коненкова К. Журнал министерства народного образования // А. Н. Островский: энциклопедия / гл. ред. и сост. И. А. Овчинина. Кострома, Шуя, 2012. С. 162-163.

Филичева В. Гражданин // А. Н. Островский: энциклопедия / гл. ред. и сост. И. А. Овчинина. Кострома, Шуя, 2012. С. 118-119.

Богомолова И. А. Интерпретация романа Ф. М. Достоевского “Братья Карамазовы” // Вестник СПГУТД. Серия 2. Искусствоведение. Филологические науки. № 2. 2012. С. 69-73.

Кузнецова А. И. М. Сеченов и А. Н. Островский: открытия в области медицины (психофизиологии) и теория актёрского искусства // Студенческие тетради: исследования молодых филологов. СПб.: Своё издательство, 2010.

Постникова К. Категории пространства и времени в осмыслении позднего Толстого // Яснополянский сборник 2010. Тула: Изд. дом «Ясная Поляна», 2010.

Лушина А. А. Тема крестных мук Христа в русской стихотворной молитве 30-40х гг. XIX века // Студенческие тетради: исследования молодых филологов. – СПб.: Своё издательство, 2010. С. 3-11.

Соловьёва А. Н. Врач в произведениях А. П. Чехова: стереотипы – концепт // Актуальные проблемы культурологи и педагогики: Материалы международных научн.-практ. Конференций научной сессии «Х Невские чтения» (23-25 апреля 2008). СПб., 2008. С. 191-194.

Кочешкова Л. Е. Древнерусские жития в повести Л.Н. Толстого «Отец Сергий» (к проблеме «автор — читатель») // Вестник студенческого научного общества РГПУ им. А.И.Герцена: Сборник лучших научных студенческих работ, 1998-1999. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И.Герцена, 1999. С. 71—75.

Кочешкова Л. Е. Древнерусские жития в повести Л.Н. Толстого «Отец Сергий»: к проблеме «автор — читатель» // Толстовский сборник — 2000 (Материалы XXVI Международных Толстовских чтений): В 2 ч. Ч. 1: Л.Н.Толстой в движении эпох. Тула: Изд-во ТГПУ, 2000. С. 223—226.

Кочешкова Л. Е. Интерсемы и динамика художественной мысли (Ги де Мопассан и Л. Толстой) // Единство и национальное своеобразие в мировом литературном процессе. “LIII Герценовские чтения”. Вып. 5. СПб.: Изд-во РГПУ им. Герцена, 2001. C. 58—60.

amazon s3 – сегментирование S3 создает больше сегментов, чем указано в Hive, а избыточные файлы представляют собой метатекст, но не данные

Я выполняю миграцию некоторых таблиц и хочу повторно разбить таблицу на 1024 корзины в день. Однако я видел, что в некоторые дни в S3 содержится более 1024 файлов, и при открытии этих файлов, которые все такие же и значительно меньше, чем другие 1024 файла, я видел только некоторые тексты (схему и некоторую другую метаинформацию. ).

Как эти файлы были созданы (или не были удалены)? Что я могу сделать, чтобы этого не произошло?

Это некоторые коды и список файлов S3.Надеюсь, это поможет объяснить мою проблему.

  СОЗДАТЬ ВНЕШНЮЮ ТАБЛИЦУ, ЕСЛИ НЕ СУЩЕСТВУЕТ {{params.table_schema}}. {{Params.table_name}}
НРАВИТСЯ default.event_xxx_table
МЕСТО '{{macros.xxx.s3_location (params.table_schema, params.table_name)}}';
ИЗМЕНИТЬ ТАБЛИЦУ {{params.table_schema}}. {{Params.table_name}}
КЛАСТЕРИРОВАНА ПО (user_id) СОРТИРОВАТЬ ПО (Произошло_в) В 1024 ВЕДРА


установите hive.enforce.bucketing = true;
    УСТАНОВИТЬ hive.mapred.mode = nonstrict;
    УСТАНОВИТЬ hive.exec.dynamic.partition = true;
    установить улей.exec.dynamic.partition.mode = нестрогий;
    УСТАНОВИТЬ hive.execution.engine = tez;

    ВСТАВИТЬ ПЕРЕЗАПИСЬ ТАБЛИЦЫ {{params.table_schema}}. {{Params.table_name}} РАЗДЕЛ (ds)
    ВЫБРАТЬ *
    ИЗ default.event_xxx_table
    ГДЕ ds = '{дата}'



2019-08-28 06:25:24 729 ed36387ffa4f4d3da4005fe7d21ec1c9_001017
2019-08-28 06:25:24 729 ed36387ffa4f4d3da4005fe7d21ec1c9_001018
2019-08-28 06:25:24 729 ed36387ffa4f4d3da4005fe7d21ec1c9_001019
2019-08-28 06:25:25 729 ed36387ffa4f4d3da4005fe7d21ec1c9_001020
2019-08-28 06:25:25 729 ed36387ffa4f4d3da4005fe7d21ec1c9_001021
2019-08-28 06:25:25 729 ed36387ffa4f4d3da4005fe7d21ec1c9_001022
2019-08-28 06:25:26 729 ed36387ffa4f4d3da4005fe7d21ec1c9_001023
2019-08-28 06:12:28 1017766687 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_000000
2019-08-28 06:11:52 1034071139 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_000001
2019-08-28 06:12:09 1127037910 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_000002
2019-08-28 06:11:41 1108365317 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_000003
2019-08-28 06:12:12 11775 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_000004
2019-08-28 06:12:05 1098575486 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_000005
2019-08-28 06:11:46 1114437323 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_000006
2019-08-28 06:11:30 1083373949 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_000007
2019-08-28 06:12:18 1177453908 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_000008
2019-08-28 06:12:25 1258655862 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_000009
2019-08-28 06:12:03 1068495135 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_000010
2019-08-28 06:12:04 1144533991 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_000011
2019-08-28 06:12:08 1198343555 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_000012
...
    2019-08-28 06:12:08 1198343555 edabb2b4146b1dba09ffeed5f99_001024
  

При запросе новой таблицы с помощью Presto я получил ошибку:

  Ошибка запроса (# 201_212540_16755_g3z3r): таблица куста xxx.xxxx_xxx_bucketed повреждена. Количество файлов в каталоге (1035) не соответствует заявленному количеству сегментов (1024) для раздела: ds = 2019-08-03
  

python – не могу загрузить файл на S3 с предварительно подписанным URL-адресом, что бы я ни делал. Командная строка AWS работает.CURL и все остальное = 403

Мои учетные данные AWS в ~ / .aws / credentials верны и работают. Доказательство?

  $ aws s3api put-object --bucket <имя моей корзины> --key videos / uploads / yoda.jpeg --body /Users/r/Desktop/Archive/yoda.jpeg
  

возвращается:

  {
    "ETag": "\" 66bee0b7caf3d127900e0a70f2da4b5f \ ""
}
  

Загрузка выполнялась из командной строки. И я вижу свой файл, когда вижу свою корзину S3 в консоли управления AWS.

СЕЙЧАС – я удаляю успешно загруженный файл из S3 и пытаюсь загрузить его снова, на этот раз через предварительно заданный URL-адрес

  $ aws s3 presign s3: //  /videos/uploads/yoda.jpeg
  

, за что я получаю:

  https: //  .s3.amazonaws.com / videos / uploads / yoda.jpeg? X-Amz-Algorithm = AWS4-HMAC-SHA256 & X-Amz-Expires = 3600 & X-Amz-Credential = % 2F20210207% 2Fus-east-2% 2Fs3% 2Faws4_request & X-Amz-SignedHeaders = host & X-Amz-Date = 20210207T222859Z & X-Amz-Signature = 3a3624b9e264c119ebdf793c98c119eb33e3c9eb8eb3c8eb8c8eb8c8eb8c7eb8
  

С этого момента любая попытка PUT с CURL , POSTMAN или любым другим инструментом с этим URL-адресом не может загрузить файл, всегда заканчивается 403 (да, срок его действия не истекает, он немедленно завершается ошибкой) и . Подпись запроса, которую мы рассчитали, не соответствует предоставленной вами подписи. – это оправдание, предоставленное AWS.

Корзина S3 имеет политику, разрешающую пользователю, чьи учетные данные находятся в /.aws/credentials с по , помещать * в эту самую корзину.

Что происходит? Почему не работает предварительно подписанный URL?

CURL ATTEMPT

  $ curl --location --request PUT 'https: //  .s3.amazonaws.com / videos / uploads / yoda.jpeg? X-Amz-Algorithm = AWS4-HMAC-SHA256 & X- Amz-Истекает = 3600 & X-Amz-удостоверени = % 2F20210207% 2Fus-восток-2% 2Fs3% 2Faws4_request & X-Amz-SignedHeaders = хост & X-Amz-Date = 20210207T224403Z & X-Amz-Подпись = 8a8625591e6c4e0871f97bf5e15c2f93b3e373cfc1c2daddb2cf34edb10a5670% 0A '\
--header 'Content-Type: image / jpeg' \
--data-binary '@ / Пользователи / <МОЙ- ИМЯ> / Рабочий стол / Архив / yoda.jpeg '
  

на что я получаю:

  
<Ошибка>
     SignatureDoesNotMatch 
     Рассчитанная нами подпись запроса не соответствует предоставленной вами подписи. Проверьте свой ключ и метод подписи. 
     <---MY--ACCESS--KEY--ID---> / AWSAccessKeyId>
     AWS4-HMAC-SHA256
20210207T224403Z
20210207 / us-east-2 / s3 / aws4_request
da93cc1a0ec196fe0726ec6d5cace8c1b2b4865b20663bf0240454e276dbef6f 
    <Подпись предоставлена> 8a8625591e6c4e0871f97bf5e15c2f93b3e373cfc1c2daddb2cf34edb10a5670

     41 57 53 34 2d 48 4d 41 43 2d 53 48 41 32 35 36 0a 32 30 32 31 30 32 30 37 54 32 32 34 34 30 33 5a 0a 32 30 32 31 30 32 30 37 2f 75 73 2d 65 61 73 74 2d 32 2f 73 33 2f 61 77 73 34 5f 72 65 71 75 65 73 74 0a 64 61 39 33 63 63 31 61 30 65 63 31 39 36 66 65 30 37 32 36 65 63 36 64 35 63 61 63 65 38 63 31 62 32 62 34 38 36 35 62 32 30 36 36 33 62 66 30 32 34 30 34 35 34 65 32 37 36 64 62 65 66 36 66 
     PUT
/ видео / загрузки / йода.jpeg
X-Amz-Algorithm = AWS4-HMAC-SHA256 & amp; X-Amz-Credential = <---MY--ACCESS--KEY--ID--->% 2F20210207% 2Fus-east-2% 2Fs3% 2Faws4_request & amp; X -Amz-Date = 20210207T224403Z & amp; X-Amz-Expires = 3600 & amp; X-Amz-SignedHeaders = хост
хост: <имя-корзины> .s3.amazonaws.com

хозяин
НЕПОДПИСАННАЯ НАГРУЗКА 
     50 55 54 0a 2f 76 69 64 65 6f 73 2f 75 70 6c 6f 61 64 73 2f 79 6f 64 61 2e 6a 70 65 67 0a 58 2d 41 6d 7a 2d 41 6c 67 6f 72 69 74 68 6d 3d 41 57 53 34 2d 48 4d 41 43 2d 53 48 41 32 35 36 26 58 2d 41 6d 7a 2d 43 72 65 64 65 6e 74 69 61 6c 3d 41 4b 49 41 51 33 44 34 36 52 4e 50 48 51 4e 4b 47 42 46 4b 25 32 46 32 30 32 31 30 32 30 37 25 32 46 75 73 2d 65 61 73 74 2d 32 25 32 46 73 33 25 32 46 61 77 73 34 5f 72 65 71 75 65 73 74 26 58 2d 41 6d 7a 2d 44 61 74 65 3d ​​32 30 32 31 30 32 30 37 54 32 32 34 34 30 33 5a 26 58 2d 41 6d 7a 2d 45 78 70 69 72 65 73 3d 33 36 30 30 26 58 2d 41 6d 7a 2d 53 69 67 6e 65 64 48 65 61 64 65 72 73 3d 68 6f 73 74 0a 68 6f 73 74 3a 6c 73 74 76 32 2d 70 75 62 6c 69 63 2e 73 33 2e 61 6d 61 7a 6f 6e 61 77 73 2e 63 6f 6d 0a 0a 68 6f 73 74 0a 55 4e 53 49 47 4e 45 44 2d 50 41 59 4c 4f 41 44 
     CBJT0Y4SX9A7RB26 
     h + 5b / u8cdi34yuSDBX0Z / mZGQMtRZIMS4rvIwiKzOZSOZhRoQfak8cOdVBq2BgtU1qbqlHrO2TY = 

  

ПЫТАЕТСЯ СОЗДАТЬ ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ URL ОТ PYTHON.ЕЩЕ НЕ РАБОТАЕТ. URL НЕВЕРНЫЙ – AWS ОТКАЗЫВАЕТСЯ НА ТО ЖЕ 403

  def get_upload_pre_signed_url (bucket_name, object_name, expiration = 3600):
        s3_client = boto3.client ('s3')
        пытаться:
            response = s3_client.generate_presigned_url ('put_object',
                                                        Params = {'Bucket': bucket_name,
                                                                'Ключ': имя_объекта},
                                                        ExpiresIn = срок действия)
        кроме ClientError как e:
            return None
    
            # Ответ содержит заранее подписанный URL
        ответ на ответ
  

URL сгенерирован из этого:

  https: // .s3.amazonaws.com//videos/uploads/yoda.jpg?X-Amz-Algorithm=AWS4-HMAC-SHA256&X-Amz-Credential=%2F20210207%2Fus-east-2%2Fs3 % 2Faws4_request & X-Amz-Date = 20210207T231306Z & X-Amz-Expires = 3600 & X-Amz-SignedHeaders = host & X-Amz-Signature = 968a3e2cab9b7e907df69e24aae24d79ea40f52a52bd407591c
  

Керлинг получает то же 403. Не меняется.

метатекст – bruecken_schlag_worte

Пару недель назад я пил в берлинском районе Пренцлауэр-Берг с Адамом из Путешествий Адама – если вы еще не наткнулись на его замечательный блог, вам следует как можно скорее восполнить эту оплошность.У нас был отличный вечер, когда мы пили вино и болтали о путешествиях, жизни в Берлине и ведении блогов. В конце концов мы вышли из бара, чтобы вместе дойти до трамвайной остановки, и когда нам нужно было пересечь еще один пешеходный светофор, мы увидели, как трамвай заехал на остановку. Светофор был красным. Было очевидно, что мы опоздаем на трамвай, если дождемся, когда он станет зеленым. Адам спросил: «Подожди или беги?» Я сказал: «Беги!», И мы сделали. Когда мы сели в трамвай, Адам сказал: «Ты так не похож на любого другого немца, которого я знаю, я люблю это!»

Это заставило меня вспомнить все случаи, когда моя немецкая идентичность подвергалась сомнению – даже если в шутку.

В Бристоле, Англия, я зашел в кофейню, чтобы купить латте. Приняв мой заказ, бариста спросила: «Как дела?» Я ответил: «Действительно грандиозно! Нам нравится побыть вдали от дома ». Он спросил: “Где дом?” Я сказал: «Германия». Он озадаченно поднял голову: «Я думал, ты канадец! В твоем английском нет иностранного акцента! ”

В Мостаре, Босния, владелец хостела Бата посоветовал мне, как попасть в одну из моих любимых достопримечательностей, Теккию в Благая, без платы за вход.Он сказал: « Вы почти местный , просто скажите им« Gdje si, legendo! »(Что примерно переводится как« Что случилось, мой человек! »] И пройдите прямо через них».

Текия из Благая, одно из моих любимых мест в мире

В Риеке, Хорватия, мы прекрасно провели ночь на чьем-то заднем дворе, пели, танцевали и, опять же, пили всю ночь напролет. Я пела песни на хорватском и была полностью счастлива. Моя подруга Нина сказала: « У вас странные увлечения для немецкой девушки , Маки.Разве тебе не следует работать в Hypo Bank и иметь парня, с которым ты видишься только раз в неделю? »

В Ниш, Сербия, я тусовался с людьми из общежития в салоне для курящих, когда зазвонил телефон. Хозяин общежития Влад побежал за ней, оставив сигарету в пепельнице. Когда через некоторое время он не вернулся, я взяла его и сказала: «Влад не доделает, а, я тоже могу». Его сослуживец с таким же именем посмотрел на меня с трепетом и сказал: «Когда ты попытаешься вернуться в Германию, они тебя не пустят. Они подумают, что ты серб. ”

В Нови-Саде, Сербия, мы пели, пили и ели Айвар на кухне моего друга Лазара до поздней ночи. Айвар – восхитительная паста из баклажанов, помидоров и перца. Там была большая банка и одна ложка, и она кружилась. Когда банка была почти пуста, а Лазар вычищал останки с земли, я посоветовал ему делать это узким концом ложки, чтобы вытащить даже последние остатки. Его лицо расплылось в ухмылке. «Здесь очень хорошо сочетается с .”

В Гданьске, Польша, я был на конференции, но по ночам тусовался с моими друзьями, которые использовали много нецензурных слов, особенно печально известное «курва», приблизительно эквивалентное английскому слову «ф». Наконец, однажды ночью я сказал им: «Ребята, вы должны прекратить это руганью. Я чуть не сказал «курва» на конференции сегодня! » Все они рассмеялись, и мой друг Кароль сказал: «Мариелька, , я думаю, что вы, возможно, сейчас заслужили право на польское гражданство. ”

Это я в Сейме, польском парламенте, в 2007 году.Я бы тогда не подумал, что кто-нибудь когда-нибудь подтвердит, что я поляк…

Похоже, я не твой немецкий прототип. Я не уверен, что это будет, но, видимо, не тот, кто пересекает красный светофор, говорит на иностранных языках, старается не пропустить пропадание еды, поет балканские песни, прикуривает чужую сигарету или ругается (причем на польском! ). Когда я писал об этом, я заметил, как много из этих историй связаны с людьми из других стран, которых я считаю друзьями.Также вспомнилось, что у меня хорватское прозвище Маки и польское Мариелка. Я понял, насколько интегрирован, как дома я чувствую себя во многих разных местах.

Когда я разместил эту фотографию со своим австралийским другом Стивом и мной, сделанную на озере Шкодра в Черногории, на Facebook, мой немецкий друг Стефан (который говорит примерно на всех языках Европы) прокомментировал ее на боснийском языке словами: «Ti ces nam vratit као права босанка »-« Ты вернешься к нам настоящей боснийской девушкой ».

Когда кто-то свидетельствует мне о новой культурной самобытности, это последний шаг от путешественника к тому, чтобы хоть немного приобщиться к культуре. Мне очень приятно думать, что я немного канадец, немного хорват, боснийец, серб и поляк и, конечно же, немного немец. Мне нравится думать, что меня тянуло к Ближнему Востоку и Восточной Европе, потому что часть моей души всегда была там, потому что внутри меня есть что-то, что всегда было славянским – хотя это не значит, что я не ценить и отождествлять себя с моим немецким наследием.Не поймите меня неправильно, я бы никогда не хотел от этого избавляться! Я использую черный, красный, золотой цвета, когда мы играем на международных футбольных турнирах, как и любой другой немец, и я готов продать Германию как прекрасное место для путешествий всем, кто хочет это услышать. Я определенно немец, и как бы трудно иногда было сказать это: я люблю свою страну.

Однако прелесть всех этих маленьких анекдотов в том, что мне не нужно ограничиваться только этим. Это не моногамные отношения.В глобализированном, быстро меняющемся, космополитическом мире, который требует от молодых людей быть гибкими, изменчивыми, готовыми адаптироваться и открываться новому, Я, кажется, уже принял несколько идентичностей – и с каждой новой, которая добавляется к что единственный вопрос, который приходит в голову: “Что еще?” У меня прекрасный летний роман с Хорватией. Я испытываю странное увлечение, если хотите, безумное увлечение Сербией. У меня сложные, но серьезные отношения с Боснией. США похожи на бывшего парня, о котором я до сих пор очень нежно думаю – другими словами, да, мы все еще друзья.Польша – это что-то вроде любви всей моей жизни. Я думаю, что смогу выйти замуж за Польшу. И Германия – Германия – мой родитель и мой брат. Германия – это семья.

Что вы думаете? Сколько у вас личностей? Как они проявляются? И вы стремитесь к большему?

Дети и подростки – Книжный магазин новых идей

~ Молодежь ~

«Сказки более чем правдивы: не потому, что они говорят нам о существовании драконов,

, но потому, что они говорят нам, что драконов можно победить.”
~ Нил Гейман

Десятина от Холли Блэк
Отказ от ответственности: мое младшее воплощение было очаровано этой историей войны в невидимом мире фей. Кай, главный герой-человек (?), Возвращается со своей матерью-музыкантом в дом своей бабушки в Новой Англии. Там она оказывается вовлеченной в битву за господство над реальным миром. Она призвана в качестве жертвы (дань уважения, если использовать ссылку Hunger Games ) для поддержания хрупкого баланса света и тьмы.С помощью взволнованного фейри-рыцаря (посвященного королеве света, торгуемого и вынужденного выполнять приказы королевы тьмы) и эгоистичного селки, Кай погружается в этот другой мир – и за ней следуют части ее собственного. Это суровый роман для молодых взрослых. Я бы посоветовал эту историю любому поклоннику гот-глэм-подростковых романов. Десятина острее (и старше!), Чем Сумерки . Другие работы Блэка включают Spiderwick Chronicles , серию, предназначенную для более молодых читателей, в которой представлены волшебные спутники без секса, курения или угрозы насильственного прерывания жизни силами темных фей.Иллюстрации Тони ДиТерлицци в « Паралипоменон » довольно хороши – посмотрите их в разделе «Детская литература». Окончательный вердикт: рассказы Холли Блэк о фейри вдохнули новую жизнь в мир, наводненный вампирами и оборотнями.
Обзор Кэти

Купить сейчас!

Игра Эндера Орсон Скотт Кард
Есть несколько книг, которые действительно выбирают вас. Иногда не самым благородным образом.

Мисс Хэнсон, моя учительница в шестом классе, требовала, чтобы каждую пятницу мы сидели в тишине в течение сорока пяти минут в классе и читали книгу по нашему выбору.В лучшем случае идеализм – заставить двадцать с лишним «подростков» спокойно сидеть где угодно; ожидать, что они / действительно прочитают / в окружении сверстников, вероятно, граничит с заблуждением.

Итак, приближается пятница, и я понятия не имею, что принесу в класс. В предыдущие недели у меня ничего не было, и я очень устал оставаться после школы «отбывать срок» из-за своего вопиющего пренебрежения к этому совершенно необоснованному занятию. Я буквально бегаю в библиотеку между занятиями, беру первую попавшуюся книгу и захожу внутрь.

Игра Эндера поразила меня.

Группа молодых одаренных детей воспитывается в симуляторах военных игр для борьбы с инопланетным видом, который напал на Землю за десятилетия до того, как кто-либо из них родился. Меня (и многих других поклонников Карты, которых я встречал) привлекло не действие или даже не научная фантастика. Орсон Скотт Кард замечательно рассказывает / историю / своих персонажей. Темы прощения, «серые» области морали и неловкость семейных уз пронизывают эту книгу; действительно заставляет читателя любить персонажей не из-за присущих им достоинств, а потому, что в конечном итоге мы прощаем им их недостатки и слабости.

Это прекрасная книга, как для молодых, так и для старых. Я возвращаюсь к рассказу Эндрю «Эндер» Виггина не реже одного раза в год. Легко читаемый, динамичный и приятный. Имейте в виду, что в этом фолианте мало «литературной яркости»; Если вы ищете отличный роман от мастера-сказочника, это для вас.
Обзор Джеймса

Купить сейчас!

Голодные игры Сюзанна Коллинз
Людям нравятся реалити-шоу. Мы соприкасаемся с персонажами и чувствуем их страсть.Мы сравниваем себя с ними или против них, осуждаем их, оказываемся втянутыми в драму и избегаем нашей менее захватывающей жизни. Прямо сейчас существуют сотни реалити-шоу: представьте себе одно в будущем, после апокалипсиса. Как бы это выглядело и что бы это значило?
В Голодные игры , первой книге в трилогии для взрослых и молодежи, Сюзанна Коллинз рассказывает о Китнисс и ее участии в новом реалити-шоу. Подростки выбираются лотереей для участия в «Голодных играх» – борьбе с почти невероятными шансами остаться последними в живых.Буквально. Участие в конкурсе означает, что у ее семьи будет еда. Победа означает, что у ее семьи будет еда на всю жизнь. Потерять… означает, что нужно кормить одним ртом меньше. И все смотрят: это национальный вид спорта и обязанность.
Я пронесся через эту книгу, как ураган, и как только я закончил, мне захотелось прочитать ее снова – что я и делаю сейчас. Голодные игры вполне заслуживает места в постапокалиптическом литературном пантеоне, который служит одновременно аллегорией и предупреждением. И, как вся хорошая литература для молодежи, она проверяет границы, показывая нам зеркало самих себя и того, кем мы могли бы стать.
Обзор Кэтрин

Купить сейчас!

В поисках Аляски Джон Грин
Джон Грин – один из лучших молодых взрослых писателей современности. В этой книге мы знакомимся с Майлзом, 16-летним парнем, жизнь которого до сих пор была ничем не примечательной. Его тянет к биографиям, он очарован последними известными словами и знает, что в жизни есть нечто большее, чем то немногое, что он испытал. В поисках того, что Рабле называл «Возможно великое», он отправляется в школу-интернат в Алабаме.Там он сближается с бедным, невысоким ученым гением по прозвищу «Полковник» и нахальным, литературным и очаровательным Аляска Янг.
Грин пишет своих персонажей так достоверно – сводящее с ума сочетание неопытности, страстного интеллекта и причудливого юмора, которое отражает чудо и потенциал этого нежного возраста. Это время экспериментов – и Полковник и Аляска учат Майлза курить и пить. Это также время для предварительных сексуальных исследований, к которым Грин обращается с добротой, изяществом и мягким юмором.Мы видим, как Майлз расширяет свой кругозор относительно безопасным способом, и нас тянет искренне заботиться о нем. Когда возникают ситуации, которые заставляют его бороться с головокружительными философскими вопросами и их местом в его реальном существовании, мы чувствуем смесь сочувствия и надежды. События в этой книге изменили Майлза, и его процесс взросления и мудрости ужасно, красиво и остро ощущается.
Это книга, которая, вероятно, спасет жизнь умного, интроспективного подростка, ищущего родственных душ.
Cinnamon’s Review

Купить сейчас!

Flowers for Algernon by Daniel Keyes
Как и большинство из вас, я впервые прочитал Flowers for Algernon в средней школе. Хотя в то время мне это нравилось, я, конечно, понимал это на уровне средней школы. И, как и многие классические произведения детской литературы, Flowers for Algernon обладает эмоциональным и интеллектуальным уровнем, который может по-настоящему оценить только взрослый. Поэтому, когда я недавно перечитал ее, я был поражен тем, насколько иначе я смотрел на произведение, которое, как мне казалось, я так хорошо знаю.Первое, что я заметил, – это мастерство и детализация работы. Роман полностью написан в виде дневниковых записей Чарли, взрослого мужчины лет тридцати с IQ 68, который проходит экспериментальную процедуру, в результате которой он получил IQ в 185 баллов. Читатель может наблюдать, как интеллект Чарли растет по мере того, как записи в дневнике переход от понимания и способностей ребенка к способностям гения. Второе, что я почувствовал, – это сильная боль и горе для Чарли, поскольку его растущий интеллект дает ему возможность понимать мысли и мотивации других людей.Одно из первых его осознаний состоит в том, что люди, которых он считал друзьями, на самом деле жестоко смеялись над ним. А затем происходит самый жестокий поворот судьбы: Чарли обнаруживает, что его состояние ухудшится так же, как и у Алджернона, и с его повышенным IQ у него есть способность понять, что эта потеря будет значить для него. Если вы не читали эту книгу со школьных времен, я рекомендую прочитать ее еще раз, как только сможете. Вы удивитесь, насколько сложна и трогательна эта книга для детей.
Обзор Лиз

Купить сейчас!

Сказки Эндрю Лэнга
Я прорезал себе зубы на этой серии в очень раннем возрасте, особенно на Красной книге сказок. У нас был красный (натч) в тканевом переплете, который я прочитал буквально в клочья. С тех пор я собрал всю серию (вдумчиво перепечатанную Дувром), все двенадцать «цветов». Эндрю Лэнг был коллекционером сказок от Гримма и Андерсена и не только, и напечатал их вместе с великолепными гравюрами на дереве серией красных, синих, сиреневых, желтых и т. Д.Я уверен, что с самого начала мне их читали, но потом я искал их. Великолепная коллекция, включающая старые фавориты и малоизвестные истории, которые так приятно находить.
Обзор Кэтрин

Купить сейчас!

Морщинка времени, Мэдлин Ленгл
Возможно, вы читали это в детстве, а может и нет. Если нет, прочтите это сейчас. Если да, прочтите еще раз. Это, среди прочего, история, которая по-настоящему вызвала увлечение научной фантастикой и сказками о фантастике.Книга представляет собой очень умную работу, если смотреть на нее глазами 10-летнего ребенка, и даже будучи взрослым, вы удивитесь, насколько она умна на самом деле. «Морщинка во времени» – это приключенческая история о немного нестандартной семье Марри, которая также является отличным введением в надуманные математические концепции и вопросы теологии, которые задают себе люди любого возраста. Да, здесь есть какой-то христианский подтекст, но он далеко не такой проповеднический или жестокий, как в трилогии К.С. Льюиса «Нарния» или Филипа Пуллмана «Его темные материалы».Несмотря на это, это все еще роман.
Обзор Джеймса

Купить сейчас!

Посланник Лоис Лоури
Посланник завершает серию антиутопий Лоури, которая началась с ее романа « Дающий », получившего премию Ньюберри. В Messenger персонажа из The Giver и Gathering Blue сбежали или покинули свои неприветливые сообщества, чтобы отправиться в Деревню, место, которое поддерживает и питает нежелательных.Лоури изящно сочетает социальную критику с трогательной историей о том, как приспособиться к себе и индивидуальной силе. Как и другие ее романы в этой серии, « Посланник, » оставляет читателя лишь некоторым завершением, но с непреодолимым чувством надежды. Messenger не только удовлетворяет литературные потребности молодых взрослых, предлагая сочетание жанров, динамичной истории и главного героя, Мэтти, который начинает двигаться во взрослую жизнь, но также рассказывает увлекательную и волшебную историю. Мне понравился этот роман, потому что Лоури напомнил мне о важности семьи и общества.Она делает это не поучительно, а, скорее, рассказывая чудесную историю о благе человечества.
Обзор Кэролайн

Купить сейчас!

Лунные хроники Мариссы Мейер
Если вы поклонник антиутопической литературы, такой как Дивергент , Голодные игры , Я номер четыре и так далее, Лунные хроники для вас. Сериал представляет собой футуристический поворот на классические сказки о Золушке, Красной Шапочке и Рапунцель.Хотя сериал представляет собой отличное сочетание интриги и действия, он также очень жесток во многих частях. Я бы порекомендовал эту серию молодым подросткам в возрасте 13 лет.

В этой серии мы видим нескольких персонажей от третьего лица. В первой книге мы смотрим на мир Cinder. Синдер – высококвалифицированный механик из футуристического города Новый Пекин. Хотя Синдер такая же трудолюбивая, остроумная и сильная, как и любая девушка, у нее есть серьезное отличие от своих собратьев-горожан, которого она стыдится; и она изо всех сил старается скрыть это.Недавно в этом районе разразилась чума. С ней связывается кто-то с высоким статусом, и жизнь Синдер стремительно растет. Откройте для себя и погрузитесь в эти книги, такие как заманчивые истории Синдера и двух других не менее удивительных персонажей, которые разворачиваются в Лунных хрониках.
Обзор Иззи

Купить сейчас!

Золотой компас , Филип Пуллман
Трилогия Филипа Пулмана «Темные материалы», без сомнения, на мой взгляд, лучшее произведение детской фантазии, написанное после «Хроник Нарнии» К.С. Льюиса.Как и «Нарния», «Золотой компас» и сиквелы «Тонкий нож» и «Янтарная подзорная труба» по своей сути являются фантастическими романами о магии и приключениях, предназначенными для обычных детей. Опять же, как и в работе Льюиса, более образованные взрослые могут снимать слои, и люди будут удивлены тем, насколько здесь можно найти глубину, аллегорию, символизм и метатекст. Богословы, историки, лингвисты и ученые всех мастей могут найти в этих книгах что-нибудь, что разбудит их воображение и любопытство.
Обзор Джеймса

Купить сейчас!

Там, где растет красный папоротник , Уилсон Ролз
Моя учительница пятого класса, мисс Пеппер, прочитала это нам всем классом, и это был глубокий опыт. Да, она прекрасно читала, но ее опыт не уменьшился из-за того, что она не могла прочитать некоторые из последних частей книги: вместо этого она попросила ученика прочитать ее вслух, пока она пряталась в шкафу. Она не могла этого вынести и начинала плакать. Трагедия и горе затрагивают детей каждый день, и я думаю, что для них это важная тема, которую они должны исследовать в литературе как способ справиться и извлечь уроки из своего реального опыта.Не поймите меня неправильно: эта книга не такая уж печальная. Мальчик, две его енотовидные собаки, Озарк, их выходки – и много чистой радости, которая является оборотной стороной печали.
Обзор Кэтрин

Купить сейчас!

Похититель молний от Рика Риордана
Похититель молний от Рика Риордана – это волшебство и чудовища Гарри Поттера, смешанные с элементами Людей Икс, что создает захватывающую и замечательную историю приключений. Перси Джексон страдает СДВГ, и его выгнали из нескольких школ.Кажется, он не вписывается, то есть до тех пор, пока случайно не испарит своего учителя математики. Мы обнаруживаем, что Перси – это не средний 12-летний ребенок, а, скорее, сын греческого бога. Фактически, его СДВГ просто вызван его невероятной способностью читать древнегреческий язык. Хотел бы я иметь эту проблему! В истории Риордана замечательно то, что квест Перси не только знакомит читателя с Медузой, Цербером, Прокрустом, Титанами и Минотаврами, но и успешно сочетает современную историю совершеннолетия с классическим повествованием.Это держало меня в плену. Герой этой книги действительно герой, независимо от того, добивается он успеха или нет. Похититель молний – это умное и увлекательное чтение. Мне понравилось, и я с нетерпением жду возможности прочитать о других приключениях Перси.
Обзор Кэролайн

Купить сейчас!

Гарри Поттер Серия Дж. К. Роулинг
Я уверена, что проповедую хору по этому поводу. Похоже, я был одним из последних живых членов общества, прочитавших эти книги; однако, если вы этого не сделали, и вам нужно больше убедительности, читайте дальше.Возможно, меня напугали люди, говорящие о Дамбле-что-то-или-другом и Гриффине-чей-это-что-это, или, может быть, это был (мягко говоря) энтузиазм, проявленный по поводу детской книги , который удерживал меня из этой серии, черт возьми, возможно, я был просто упрям, но я рад, что преодолел это. Это действительно забавное и (смею сказать) умное чтение. Я боролся с первыми двумя книгами – иногда меня очень раздражало письмо, но если вы их прочитаете, я могу обещать, что книги после этого будут настоящим праздником.И не надо просто говорить: «О, я смотрел фильмы». Серьезно, они делают фильмы лучше . Если вы ищете хорошие весенне-летние сериалы, чтобы погрузиться в них (например, лежа в гамаке?), Включите их в свой список.
Matthew’s Review

Купить сейчас!

Изобретение Хьюго Кабре Брайана Селзника
Я купил это на книжной ярмарке моей 6-летней дочери с намерением прочитать его сам. Она была заинтригована и лукаво спросила: «Итак… если ты собираешься прочитать эту книгу про себя… что, если я просто сяду рядом с тобой, а ты СКАЗЫВАЙТЕ слова ГРОМКО?» Так мы и начали вместе читать эту книгу.Это огромная книга, практически останавливающая дверь, но пусть это вас не отпугнет. Мы были очарованы. Хьюго – сирота, заводит часы на вокзале в Париже. Изабель – книжная эксцентричная внучка эксцентричной старой хозяйки магазина игрушек. Хьюго постепенно начинает доверять ей достаточно, чтобы позволить ей окунуться в тайну, окружающую его драгоценное владение: механического человека, которого он медленно чинит с течением времени. Что делает механический человек? Зачем он был создан? Кто его создал? Эти вопросы побуждают Хьюго и Изабель посещать книжные магазины, театры и киношколу.Это отличная история. Однако что примечательно в нем, так это иллюстрации. Есть их страницы за раз… и они не только иллюстрируют текст, но и служат для самостоятельного продвижения сюжета, что делает чтение особенно увлекательным с 6-летним ребенком! Обладатель премии Калдекотта 2007 года, это новаторская книга, ориентированная на младших читателей … но она доставляет удовольствие в любом возрасте.
Cinnamon’s Review

Купить сейчас!

Wonderstruck by Brian Selznick
Удивительно! Эта книга – бесспорно самая любимая из всех книг, которые мы с моей дочерью Изабель (9) прочитали вместе в этом году.Несколько лет назад нас привлек первый полнометражный роман Селзника, : Изобретение Хьюго Кабре, , и я был очень рад познакомиться с его последним. Как и Hugo , Wonderstruck демонстрирует искусство Селзника и его уникальный способ использования иллюстрации для продвижения сюжета. В этой истории чередуются рассказы двух персонажей, Бена (чья история рассказана на языке) и Роуз (чья история полностью рассказана в картинках). Бен живет в Ганфлинт-Лейк, штат Миннесота, в 1977 году. Смерть матери приводит его в путешествие, чтобы найти отца, которого он никогда не знал.Он носит с собой «музейную шкатулку» – коллекцию предметов, имеющих для него особое значение – и следует за ним в Нью-Йорк. Роуз живет в Хобокене, штат Нью-Джерси, в 1927 году. Она очарована зданиями Нью-Йорка, которые она видит вдалеке. Она озабочена отсутствующей матерью. Ее старший брат, который работает в Музее естествознания, оказывается сильным союзником.

Эта книга вдохновляет на многих уровнях. Он полон прозрений о самом себе – раскрывается сюжетный момент, который внезапно привлекает внимание к более ранним элементам, оставляя читателя с сильным чувством «О! Вот почему… »Это также дает читателю новое чувство волнения по поводу мира природы и таинственного пути развития жизни и пересечения точек.Это фантастическое чтение вслух с вашим ребенком; отличный выбор для себя; отличный подарок для 9-14-летней племянницы / племянницы. Любой, кто прочтет эту книгу, будет поражен.
Cinnamon’s Review

Купить сейчас!

«Когда громы говорили» , автор: Вирджиния Ведущий ястреб Снев
Это современная история Дакоты Сиу о семье из резервации, которая переживает странные события, когда пятнадцатилетний сын вытаскивает старую палку для переворота. История совершеннолетия, рассказанная с мистикой и историей, с семейными и культурными ценностями.Посмотрите другие ее книги, написанные для детей и подростков, особенно High Elk’s Treasure.
Обзор Кэтрин

Купить сейчас!

Старгерл Джерри Спинелли
«Она была неуловимой. Она была сегодня. Она была завтра. От нее исходил слабый запах цветка кактуса, порхающая тень эльфийской совы. Мы не знали, что с ней делать. В уме мы пытались прижать ее к пробковой доске, как бабочку, но булавка просто прошла сквозь нее, и она улетела ». Студентка по обмену Старгерл Карауэй удивляет своих новых одноклассников в средней школе Mica Area, когда она тепло подходит к каждому из них.Она живет без застенчивости, свойственной большинству студентов. Рассказчик Лео ведет хронику перехода Старгерл от темы любопытных сплетен, благодаря ее завоеванной популярности в качестве нового члена группы поддержки (который приветствует, когда одна из команд забивает), во время последующей социальной изоляции Старгерл и после нее. Я обожал эту книгу в подростковом возрасте, в основном из-за неукротимого духа Старгерл. Мудрость, содержащаяся в этом коротком (186 страниц) романе, актуальна в любом возрасте, хотя опыт средней школы выражен ярко.Держите под рукой носовой платок и приготовьтесь почувствовать желание быть самим собой. Страсть Старгерл к жизни может быть заразительной.
Обзор Кэти

Купить сейчас!

Книжный вор Маркуса Зусака
То, как я отношусь к этой книге, можно довольно легко описать цитатой ее автора, Маркуса Зусака. «Иногда вы читаете настолько особенную книгу, что хотите носить ее с собой в течение нескольких месяцев после того, как закончите, просто чтобы оставаться рядом с ней». Я впервые прочитал The Book Thief , когда был вторым в старшей школе, и я помню, как сидел в заднем ряду на собрании студентов и плакал, когда закончил последнюю главу.

«Рассказанная смертью», эта книга рассказывает историю Лизель Мемингер, молодой девушки, выросшей в нацистской Германии. Он рассказывает о сложностях взросления, научения решать, что правильно, а что нет, и показывает, что никакие отношения не могут быть такими простыми, как кажется со стороны. Интересной частью этой книги является то, что Смерть, как рассказчик, рассказывает вам финал до того, как он случится, и тем не менее, когда вы дойдете до конца, это будет так же душераздирающе, как если бы вы не знали, что его ждет.

Стиль письма Зусака завораживающе поэтичен и убедителен. Хотя эту книгу часто называют художественной литературой для молодежи, я думаю, что она понравится людям любого возраста.
Отзыв Ребекки

Купить сейчас!

[Квадратные штаны Губки Боба] Причина того, что ведро с чумом является такой неудачей, заключается в том, что он пытается продать ведра с мясом в город донных кормушек: FanTheories

Нижнее бикини в основном населяют нижние кормушки, такие как омары, моллюски и т. Д. сом и окунь.и мы видели очень мало хищников.

мы видели акул, но появления редко и редко, скорее всего, большинство из них – туристы.

Подтверждено, что котлетка Крабби полностью вегетарианская, сам Хилленберг заявил, что когда-то в ней не было мяса. С другой стороны, чум – это полностью мясо, буквально измельченная рыба. Хотя планктон является синтетическим, это не меняет того факта, что он биохимически идентичен натуральному кету.

Теперь вы можете спросить себя: «Если кетч неаппетитен потому, что это мясо, то почему в оригинальном рецепте Крабби Пэтти / Планкрабби Пэтти требуется щепотка кеты, несмотря на то, что он совершенно съедобен и даже лучше, чем обычные Крабби Пирожки? ”

Все просто, нижние кормушки не являются травоядными, они на самом деле являются детритами, разновидностью всеядных животных.«щепотка» кеты по количеству похожа на то, что они могут найти в природе.

“Тогда почему оригинальный рецепт отравил старика Дженкинса?” причина была указана в эпизоде, «Планктон» недоварен кетой.

“Тогда почему в Чум Фрикасси Сквидвард знает рецепт фрикасе из кеты?”

Сквидвард – осьминог, осьминоги – плотоядные, а фрикасе в основном означает «искусно прожаренные», и было показано, что Сквидвард имеет более высокие стандарты в отношении того, что он ест / считает едой.регулярно ест жаркое и суфле, и оба они, как было показано, готовят декадентские блюда для себя и регулярно едят в более дорогих заведениях. его не раз показывали в ресторане Fancy !, который, казалось бы, был единственным в городе более дорогим рестораном. Чум сделан из лосося, лосось – это рыба, которую осьминоги, как известно, едят в дикой природе, лосось готовят для жарения, и поэтому Chum Fricassee – это фрикасе из молотого лосося. причудливая версия того, что осьминоги едят в дикой природе.

“Тогда почему жители Бикини Боттомы едят это в Чам Фрикасси?”

, потому что они едят его в меньших количествах, чем «ведрами», и не рискуют, что он будет недоварен, как часто продает планктон (за исключением того, что это произошло из-за Сквидварда Гордыни, но от этого все заболели).

и есть еще один Bikini Bottomite, который, как было показано, ест и наслаждается чумом. Патрик.

Патрик – морская звезда, морские звезды – падальщики в природе, часто, как известно, едят гниющее мясо. конечно, они также всеядны, что объясняет, почему он ест и в Красти Крабе, и в Чам Бакет. но из всех бикини боттомитов, которые съели кету, он не испытывает никаких физических последствий, как видно в Free Samples, когда он дважды употребляет явно прогорклые и плохо приготовленные образцы кеты.

Стивен Хилленберг был морским биологом, он знает, как работают эти существа, и это часто появлялось в шоу.таких как одностороннее соперничество Крабса и Планктона, а также интроверсия и вспыльчивость Сквидвардса. это вполне может быть одним из таких примеров.

конфигураций TSP · GitHub

конфигураций TSP · GitHub

Мгновенно делитесь кодом, заметками и фрагментами.

Конфиги TSP

	модуль.экспорт =
	API:
	хост: process.env.api__host
	изображений, Api:
	хост: process.env.api__host
	дизайнаApi:
	хост: ‘https: // api.livingdocs.io ‘
	приложение:
	плагины: [
	имя: ‘медиа-галерея’
	componentName: ‘gallery’
	]
	eventTracking: истина
	пользовательский интерфейс:
	добро пожаловать: ложь
	толкатель:
	isEnabled: ложь
	appId: процесс.env.pusher__app_id
	ключ: process.env.pusher__key
	метаданные:
	артикул: [
	имя: ‘название’
	форма: ‘li-meta-text-form’
	конфигурация:
	сервис: ‘defaultText’
	,
	имя: ‘описание’,
	форма: ‘li-meta-text-form’
	конфигурация:
	сервис: ‘defaultText’
	,
	имя: ‘teaserImage’
	форма: ‘li-meta-image-form’
	],
	страница: [
	имя: ‘название’
	форма: ‘li-meta-text-form’
	конфигурация:
	сервис: ‘defaultText’
	]

	модуль.экспорт =
	loglevel: ‘успех’
	дБ:
	pool_min: 1
	pool_max: 5
	ssl: false
	поиск:
	article_document_index: ‘handelsblatt-development__documents’
	изображений:
	общедоступных: ‘http: // livingdocs-rating-images.s3.amazonaws.com ‘
	bucket: ‘livingdocs-rating-images’
	bucket_region: ‘eu-west-1’
	дизайнов:
	общедоступные: ‘http://livingdocs-evaluation-designs.s3.amazonaws.com’
	ведро: ‘livingdocs-rating-designs’
	bucket_region: ‘eu-west-1’
	design_repository: ‘https: // api.livingdocs.io ‘
	документов:
	проектов:
	по умолчанию:
	каналов:
	веб:
	статей: require.resolve (‘../ channels / web / article / all’)
	страниц: требуется.решить (‘../ channels / web / page / all’)
	редактор:
	# используется для сброса пароля и URL-адресов входа
	public_host: process.env.editor__public_host
	толкатель:
	включено: ложь
	хьюго:
	ресурс:
	включено: верно
	хост: ‘hr.mp-test.myfup.de ‘
	заказчик: ‘LIVINDOCS’
	https: ложь
	печать:
	включено: верно
	хост: ‘http://hr.mp-test.myfup.de’
	xmlRoot: ‘articleUpload’ # корневой элемент XML для конечных точек печати

Вы не можете выполнить это действие в настоящее время.Вы вошли в систему с другой вкладкой или окном. Перезагрузите, чтобы обновить сеанс. Вы вышли из системы на другой вкладке или в другом окне. Перезагрузите, чтобы обновить сеанс.

CEssay2

Смотритель Автор Пинтер “Драма не состоит из одних слов …

Смотритель Пинтера «Драма не состоит из слов. в одиночестве, но образы и звуки, неподвижность и движение, шум и тишина ». эта цитата актуальна для всех областей драмы, она особенно уместна в абсурдистском театре и играет важную роль в построении Гарольда Пинтера, Смотритель.Через эти условности зрение, звук, неподвижность, движение, шум и тишина, изображается идея случайного и одинокого мира. Представление о том, что мы рождаемся в одиночестве и умираем в одиночестве, и случайные, не связанные между собой события происходят в Промежуток создается за счет использования этих приемов на протяжении всей пьесы. В Сеттинг – ключевой аспект в раскрытии идей, на которых основана пьеса. “… пара чемоданов, свернутый ковер, паяльная лампа, деревянный стул на нем. сторона, коробки, ряд украшений, вешалка для одежды, несколько коротких деревянных досок, небольшой электрический огонь и очень старый электрический тостер… “это отрывок из описания комнаты, в которой живут Астон и Дэвис. Комната полный “барахла”, несвязанных вещей, которые собирались годами и в настоящее время не имеют реального значения. Это комментарий к жизни и опыту человека, каждое переживание и воспоминание могут казаться важными в то время, как когда-то собирать “хлам” в комнате Астона могло быть, но через какое-то время они перестают быть становятся более значительными и изолированными и тусклыми.”… кухонная раковина, стремянка, ведро для угля, газонокосилка, тележка для покупок, бортик ящиков ящики “, обстановка также усиливает представление о том, что люди одиноки и изолированы существа, каждый предмет совершенно не связан с другими, как и люди, которых они смесь вещей, и поэтому не может быть ничего, кроме изолированности. Использование реквизита играет важную роль в добавлении смысла пьесе. “Мик идет к газовой плите и поднимает Будду … Он швыряет Будду в газовую плиту.Это (страстно). «Будда – символ спокойствия и безмятежности, когда он нарушена организация и порядок тоже нарушен. Разрушение Будды – это символ вечной борьбы человека со вселенной, люди хотят упорядочить и структурировать все, пока Вселенная постоянно движется к энтропия и хаос. Эта идея нашла отражение в исходе спектакля, домашнем хозяйстве. был достаточно спокоен и вел себя, пока Будда не был сломлен, а Дэвиса попросили уйти, нарушение гармонии.Использование статуи также может можно рассматривать как комментарий к человеческим эмоциям. На протяжении всей пьесы персонажи довольно оторваны друг от друга и от внешнего мира, однако, когда Мик страстно нарушает Будду (безмятежность), Дэвиса просят уйти, и порядок, который отображался на протяжении всей пьесы, теряется. Идея в том, что человеческие эмоции работают против человеческой воли, гнев, проявленный Миком неупорядоченный, казалось бы, упорядоченный мир.Сломанный тостер – еще один фундаментальный фактор составляющая спектакля. “Астон возвращается к своей кровати и начинает чинить вилку. тостер ». В самом начале спектакля Астон чинит тостер и в самом конце “… снимает пальто, садится, берет отвертку и тыкает в вилку “, он все еще ремонтирует вилку тостера. Это отображает концепцию что жизнь бессмысленна. Во время спектакля ничего не произошло. Каждый персонаж остался в том же положении, в котором они были в начале, ничего что они действительно что-то изменили или достигли.Звук капающего ведра, который присутствует на протяжении всей пьесы, помогает придавать смысл. “Звучит капля ведро наверху. Они (Мик и Дэвис) смотрят вверх. “Капающий звук – это метафора для всех неудач в мире, тех, кто отвечает на них, терпит неудачу, тех кто не преуспевает. Позже «В ведре звучит капля. Дэвис смотрит вверх», – Дэвис. кто бездомный бродяга, неудачник смотрит вверх, Мик, который успешен, сохраняет свое внимание приковано к Дэвису. Капающий звук, производимый утечкой и ведро также символизирует вездесущую угрозу в мире.Утечка накладных расходов символизирует непреодолимую угрозу и вред, который может нанести случайный удар, нависающие над головой.

Тишина и паузы имеют решающее значение для пьесы и идей, лежащих в основе играть.

Паузы используются для обозначения концепции, что язык – это расплывчатый и бессмысленный инструмент, который люди используют, чтобы скрыть собственный дискомфорт. Паузы указывают что, чтобы заполнить молчание, человек должен думать о том, что он собирается сказать чтобы заполнить его.

Во время пауз и молчания можно сказать больше, чем в реальном диалоге. «Что за игра? Тишина. Ну?» Здесь тишина используется как пассивная агрессия. Дэвис не отвечает, сопротивляясь Мику, как акт неповиновения и таким образом агрессия. Метатекст, действующий в этих паузах и паузах, создает чувство беспокойства и напряжения. Эти напряженные паузы и молчание – используемые приемы. на протяжении всей пьесы, чтобы показать представление о постоянной угрозе, существующей в мир.Паузы также показывают, что, хотя интенсивные мысли все еще происходят внутри персонажей ничего не говорится вслух. Это добавляет ощущение изоляция, никто не может знать, что думает другой во время этих пауз, поэтому люди по сути изолированы. В монологе Астона используется такое освещение. важны для концепций, выдвинутых в пьесе. “Во время выступления Aston комната темнеет. К концу выступления отчетливо виден только Aston. Дэвис и все остальные объекты находятся в тени.Угасание света должен быть как можно более постепенным, продолжительным и ненавязчивым ». форма стоя в комнате, где везде свет, чтобы стоять в свете сам. Угасание очень постепенное и оставляет

.

Астон совсем один. Эта сцена символизирует изоляцию людей. опыт. Это также комментарий о том, насколько хрупки люди, большинство людей не сначала верю, что они одиноки, но постепенно одиночество, ненавязчивый уход из безопасности и внесение угрозы и изоляция.Переход от ребенка к взрослому упоминается в связи с это осознание разделения в монологе Aston. За счет применения зрение, звук, неподвижность, движение, шум и тишина – смысл может как создавать, так и помощь диалогу в изображении смысла.